Имперский Курьер. Том 2
Шрифт:
— Это палаточный городок какой-то? — спросил я у водителя.
Так мог выглядеть наш цирк, если бы обнищал до такой степени, что денег хватило бы лишь на сахарную вату и серые брезентовые палатки. Но палаток тут были сотни.
— Страждущие, — пояснил водитель после паузы, видимо раздумывал, можно ли ему говорить. — Его сиятельство заботится о зараженных, но их слишком много. Они приходят сюда, а не в больницы, надеясь на…
— Чудо?
— Наверное, — вздохнул он.
— Но это же земли герцога?
— На территорию
— Понятно.
Бездна. Тут все вокруг пропитано эманациями Бездны. Слабыми, так как здесь есть зараженные, но нет самих прорывов.
— А если обратятся? — возник у меня вопрос.
— Тяжелых переводим сразу внутрь. Там камеры с охранными печатями, как в больницах. Там не обращаются, но это не лечение, это хоспис. Бывают и на территории лагеря инциденты, но патрули гвардии следят и стараются держать ситуацию под контролем. Вам не о чем переживать.
А, он думает, что я за себя беспокоюсь? Ладно, не буду разубеждать. Интересно посмотреть, что там за охранные печати и с чем их едят. Мне, как Курьеру, вообще интересно все, что связано с Бездной.
Слишком часто встречается эта зараза, слишком мало сил тратится на ее изучение. А тут какой-то запечатанный мирок — и такие успехи! То, что мир до сих пор жив, — само по себе чудо. Так они еще и продолжают бороться. Поразительно.
А вот и усадьба.
Третья усадьба аристократа, которую я вижу, и снова все по-другому. У Тютчева небольшой дворец. У Симонова военный полигон. А здесь…
То, что снаружи напоминало палаточный лагерь, внутри больше походило на полевой госпиталь. Палатки. Дома то ли из пластика, то ли из картона — жилые и нежилые. Какие-то контейнеры Куча людей, все куда-то носятся, что-то делают. Суета.
Но когда мы заехали в саму усадьбу, ничего подобного я не увидел. Сад, особняк и тишина — лишь пожилой садовник копался в клумбе с ромашками.
Шмидт встречал меня у главного входа. Я не особо разбираюсь в местном этикете, но вроде как не положено аж целому герцогу лично встречать какого-то Сергея. Так что я принял это за хороший знак.
Мужчина лет семидесяти. Для местных одаренных этот возраст — самый расцвет сил. Олег Романович выглядел довольно крепким. В густые усы и шевелюру украдкой пробралась седина. Разве что осанка ему совсем не подходила. Словно груз ответственности давит на него физически.
— Ваше сиятельство, — решил я ответить уважением на уважение. — Меня зовут Сергей. Без рода и титулов.
— Это сейчас неважно, Сергей. Пройдемте, прошу. — Он пожал мне руку. — Устали с дороги? Хотите отдохнуть, принять ванну или…
— Поесть бы не помешало. Остальное успеется, ваше сиятельство.
— Ужин накроют через два часа, но легкий перекус сейчас организую.
Мы уселись в небольшой гостиной, возле камина. На столик моментально выставили закуски, чай и сладости. Ничего вычурного, все просто
Да, дом большой, слуг много, коридоры по ширине такие, что можно вместить мой трехкомнатный шатер. Но при этом никакой помпезности. И никакой рухляди вроде огромных картин, статуй и каких-то ваз, как было у Тютчева, например. Там особняк выглядел захламленным, здесь же скорее наоборот — пустоватым.
— Значит, вы получили подарок? — спросил я, наслаждаясь ароматом травяного чая. Как они пьют эту мерзость?
— Одну бутылочку, да, — кивнул Шмидт. — И даже успел поэкспериментировать. Собственно говоря, потому и пригласил вас.
— О, и как прошел эксперимент?
— Удачно и нет одновременно. В больнице одну бутылку отдали пациентам, и их самочувствие немного улучшилось.
— Там была доза, рассчитанная на одного человека.
— Да, видимо. Только инструкции лучше оставлять четкие и в письменном виде, — усмехнулся в усы герцог. — А вот вторую бутылочку передали мне. Я изучил состав и не нашел в нем ничего особенного. По всем проведенным тестам это обычная вода без капли магии, химический состав тоже обычный.
— Но я все-таки здесь.
— После проверки я тоже отдал ее пациенту, и результат меня удивил.
— Выздоровел?
— Нет, там слишком тяжелый случай. Но было недолгое улучшение.
— На тяжелые случаи эта вода не рассчитана.
— А на что она рассчитана, Сергей?
— На привлечение вашего внимания, ваше сиятельство, — честно ответил я. — Я хотел познакомиться с человеком, который старается помочь другим. Хотя с такими результатами, как у вас, даже я давно бросил бы эту затею. Не в обиду.
— Стар я уже, чтобы обижаться. И бросить эту затею не могу. И цепляюсь за любые возможности. Поэтому и пригласил вас. Три зараженных человека находились в изолированной палате. Если в нее попадают — то наружу уже не выходят. И тут, впервые на моей памяти, обреченные выздоровели. И не один, а сразу все трое. Именно это привлекло мое внимание.
— Настолько неординарное событие?
— На таком этапе даже одаренные целители не способны помочь, насколько мне известно. Может, разве что архимаги или выше. Но вы не похожи на архимага.
— Я вообще не одаренный.
— А я плохой целитель. И тем не менее в моей больнице после вашего прихода произошло чудо. Вы можете сделать так, чтобы это чудо стало обыденностью?
Я заметил, что на последних словах губы герцога задрожали. Он тоже это понял и сделал вид, что пьет чай. Кажется, мы коснулись очень больной для Шмидта темы.
— Мои возможности не безграничны, — ответил ему, тщательно подбирая слова. — Собственными силами я могу помочь… ну, может, десятку людей в день. Думаю, в таком темпе продержусь год или два. Но это капля в море, к тому же речь только о неодаренных.