In the Deep
Шрифт:
— Момент, — сказала я, протягивая руку впереди ладони «босса». Обормот, может, не в курсе, но голографическими примочками можно подсадить в мозг такую программу, что он начнет свою жизнь сначала пересказывать. И это вам не напитки, такую дрянь на расстоянии не просканируешь.
— О, я все ждала, когда же вмешается охрана, — сказала Ибуки, без возражений передавая терминал мне.
Я прогнала контрольную последовательность и успела найти пусковой подозрительный ярлык, реагирующий на зрительный контакт, за секунду до того, как ярлык сработал. Это было
В глазах тошнило, а прямиком в мозг рвалась какая-то тонкая сканирующая веточка.
«Так вот ты какая, док».
Вариант действий номер один: отбросить ментальный щуп, учинить бардак. Первое по очевидности, последнее по разумности. Номер два: принять щуп, изолировать его волей и старательно изображать подчинение. Логично, так можно больше узнать о намерениях Ибуки и попытаться обойтись малой кровью. Номер три… А черт, упорная дрянь!
«Ба-бах».
Я мысленно упала на пол и скорчилась. Мое тело старательно изучало терминал, как того и хотел ментальный вирус, а он умел убеждать. Вот чего он не умел, так это отличать сломленную жертву от притворяющейся. Сильный примитивный засранец.
«Медленно передай терминал своему хозяину».
Я протянула руку.
«Измени выражение лица».
Я слегка улыбнулась.
«Скажи: «Все в порядке"».
— Все в порядке, — доложила я «боссу».
«Сиди смирно».
Да легко.
Вирус ползал по моему сознанию, и я создала «карман» для него. Это, знаете ли, больно, но вычищать потом осколки кода паразита — вообще финиш. Сиди тихо, мразь, и чтоб ни звука.
Синдзи пощелкал по терминалу, и тут его скрутило судорогой.
Я смотрела перед собой, понимая, что слегка просчиталась, когда Ибуки встала и подошла к «боссу». В моем направлении она только взглянула.
Черт, доктор, ты слишком веришь технике.
— Синдзи, ты меня слышишь?
«Синдзи»? Да что творится-то, а?
Майя Ибуки села рядом с ним на диван, пока я пыталась сообразить, какого дьявола происходит. Судя по реакции обормота, его просто парализовало, вон он, так и сидит, прикипев к экрану, мышцы шеи напряглись, вена вздулась. А вот что творит идиотка?
— Слушай меня, Синдзи, и запоминай, — тихо сказала доктор Ибуки. — Это все, понимаешь? Здесь все.
Я медленно потянулась к поясу. Сейчас выстрел из ударника в плечо — отрастишь новое, милочка, — и опрокидываем стол, Синдзи кидаем за него.
Ничего я из запланированного не успела. Открылась дверь, и вошла давешняя девица в большом шлеме, которая здесь кто-то вроде начальницы охраны, и это был конец, и я ничего не успевала…
— Ты? Что…
Доктор медленно вставала, глядя на вошедшую, а та одним движением бросила
— Именем Черного трибунала, приказываю оставаться на месте.
«Ого». Вот и все, что мне удалось выдавить из мозга, а «зеркальный шлем» продолжал:
— Вы обвиняетесь в попытке продажи информации, принадлежащей Империи, в преднамеренном нарушении режима памяти…
Это было страшно, учитывая, что «черные» имеют право казни на месте.
— …по совокупности — смерть, — закончила Гончая, щелкая по запястью. — Знаете, Ибуки-сан, я уже даже перестала верить, что это случится. Мне надоела эта «подработка» в вашей охране.
Какой бодрый голос. Видно, что и впрямь надоела. Я вот, например, не смогла бы работать под прикрытием вообще.
Гончая вынула из локтевого кармана витую двойную спираль — клейнод «почетной казни» — и размашистым движением пробила грудь доктора Ибуки Майи, которая так ничего и не сказала. Ее тело, извиваясь, сползало с дивана, а зеркальный шлем уже повернулся ко мне.
— Пособники преступления, — сообщила Гончая в пространство. То есть, на самом деле это для протокола, но выглядит все равно это мерзко.
— Неустановленный мужчина. Парализован с неизвестной целью. Парализованная женщина…
Гончая шла ко мне, и ее забрало-зеркало тускнело, испаряясь вместе со шлемом. Передо мной оказалось лицо, покрытое серебряной сеткой татуировки. За бледным сиянием еще угадывалось лицо той, что вечность назад была самой-самой в космоходном училище.
Староста курса Хикари Хораки.
Ну, здравствуй.
— Беглый Инквизитор Сорью Аска Ленгли, оперативный псевдоним — «Утренняя Звезда».
Хикари смотрела на меня с грустью, потому что это не лучший способ встретиться с сокурсницей. А еще из-под ветвящихся символов проглядывали веснушки, и это было совсем уж на грани фола — словно запертое в клетку лицо доброй, в сущности, девчонки.
Что-то кололось в сознании, какая-то ненужная мысль. «Меня сейчас казнят на месте». Нет, не то. «Она слишком долго на меня смотрит». Нет, туда же. «Она почему-то не опознала Синдзи». Не опознала… Вот черт. В скафандре Гончей содержится банк данных всех капитанов плюс средства связи с трибуналом для запроса неопознанных…
— Ты напрасно оставила свою работу, Аска.
Двойная пружина распрямилась в ее руке, сама рука ушла для замаха куда-то за зеленые глаза, и я поняла, что лучше бы меня и вправду парализовало.
Прыжок.
Спираль распорола диван, и Хикари на полувзмахе попыталась достать меня, а я уже разряжала ей в спину однозарядный скорчер.
Вспышка — и щит без остатка поглотил разряд, которому положено испарять катера.
— Еще и сопротивление, — произнесла Гончая, делая выпад с разворота.