Иная реальность Часть I
Шрифт:
Стратегическую задачу пытался решить подводный флот "Папы" Денница, но… один в поле не воин, что и было подтверждено в ходе боевых действий — без поддержки надводных кораблей и ВВС попытка прервать атлантические коммуникации Британии закончилась закономерным фиаско. До конца 42-го подводники еще держались, не смотря на постоянно урезаемые судостроительные программы, наращивая количество действующих субмарин и наносимый вражескому судоходству ущерб. Но бесконечно так продолжаться не могло. Британцы постоянно совершенствовали и укрепляли свою ПЛО, постепенно вытесняя "подводных волков" с жизненно-важных атлантических трасс на задворки океана. Собственно, в 42-м году основные успехи подводников пришлись на американские воды — вступившие в войну янки
Все необходимые слагаемые успеха союзников собрались воедино и привели к печальному для немецких субмарин результату. Сперва были потеряны африканские базы, что существенно сузило район действия "волчьих стай". Затем был увеличен радиус действия береговой авиации, осложнивший прорыв подводных лодок в "атлантическую дыру". И, в довершение всего, после окончания активной фазы "Торча", были резко усиленны эскортные силы атлантических конвоев. Причем усиление было не только количественным, но и качественным — в состав конвоев и поисково-ударных групп ПЛО стали включать специальные эскортные авианосцы. Отныне "бородатые мальчики" Денница не могли чувствовать себя в безопасности даже в центральной Атлантике.
Результат у всего этого мог быть только один — в январе и особенно в феврале 43-го года потери Кригсмарине подскочили до небывалых величин, а наносимый противнику ущерб столь же резко упал — германские субмарины проиграли "Битву за Атлантику". Это было особенно сильно заметно на фоне неуклонно возрастающего количества торговых судов и эскортных кораблей, ежемесячно спускаемого на воду британскими, канадскими и особенно американскими верфями — перебороть этот конвейер подводникам Денница было явно не под силу.
Гейдрих, впрочем, по этому поводу особо не переживал. В то, что Кригсмарине сможет победить в долгосрочном противостоянии с двумя сильнейшими флотами мира, как-то не очень верилось, даже без подсказок из будущего. Особенно с учетом все время сокращаемых расходов на флот. Правда, на волне успехов подводников в американских водах, после победы над СССР, когда появилась возможность несколько сократить затраты на сухопутную армию, судостроительные программы были существенно расширены. Но музыка играла не долго — после зимних неудач ассигнования на флот снова были сокращены, а многочисленные заказы верфям — аннулированы. И это правильно. К чему цепляться за заведомо неосуществимую цель? Отныне флот будет играть лишь сдерживающую роль, развлекая по мере сил морские армады союзников. Его главная задача — держать в напряжении громадную систему ПЛО англосаксов, не давая им расслабиться и перенаправить ресурсы на сухопутные и авиационные вооружения. Исход же противостояния разрешится вовсе не среди океанских волн, а на равнинах прекрасной Франции…
* * *
Прогнозы Гейдриха обычно сбывались очень быстро, и этот не стал исключением. Уже в марте в дивизию "Тотенкопф" пришел приказ на переброску. Местом назначения была Франция, в связи с чем, между Гансом и его старым другом, а по совместительству новым командиром — Отто Баумом, произошел примечательный диалог:
— Что думаешь?
— А чего тут думать? Все же замечательно.
— Не вижу грусти в твоих глазах от предстоящего расставания с Фатерландом.
— Издеваешься?
— Иронизирую. Дела незаконченные в батальоне остались?
— Нет, хоть завтра на погрузку. Так когда, говоришь, выступаем?
Баум притворно вздохнул:
— Все-таки ты не патриот.
В ответ Нойнер с усмешкой продекламировал:
— Wo uns das Schicksal hinstellt Ist unser einerlei. Zu jeder Zeit Steh'n wir bereit Denn wir sind immer dabei. [2]Мы
2
Фрагмент старой солдатской песни Wir sind die alten landser, перевод Р. Федорова.
Баум хлопнул Ганса по плечу:
— Тут ты прав, камрад! Покажем нашим соплякам, что война это не только грязь на полигонах и смерть в окопах?
— Конечно, покажем. Не так уж нас много осталось — тех, кто помнит Францию, а традиции поддерживать надо!
Поддержанием традиций было озабочено и более высокое начальство, а потому "Лейбштандарт", в процессе переброски, сделал остановку в Париже специально для того, чтобы пройти маршем по Елисейским Полям. Красуясь своей новенькой техникой и экипировкой, эсэсовцы вселяли соответствующие настроения в души французских союзников, чье моральное состояние после поражений в Африке оставляло желать лучшего. Присутствие бравых вояк из "Лейбштандарта", пришедших на смену стоявшей ранее в Париже отнюдь не геройской 325-й охранной дивизии, должно было продемонстрировать как простым французам, так и их руководству, что война теперь пойдет по-другому.
Правда, задержаться в самом шикарном из городов Европы эсэсовцам не довелось. Сразу после парада "Лейбштандарт" вновь загрузили в эшелоны и отправили вслед за "Дас Райх" и "Тотенкопф", которые проследовали через Париж транзитом. Дорога танкового корпуса СС лежала в Аквитанию — одну из прекраснейших провинций древней Галлии, раскинувшейся на берегах полноводной Гаронны. Обергруппенфюрер Пауль Хауссер разместил штаб своего корпуса в Тулузе, что позволяло с одинаковой легкостью двинуть ударные эсэсовские соединения хоть к устью Жиронды, хоть к Пиренеям, хоть на побережье Ривьеры.
Правда, для солдат и младших офицеров танкового корпуса СС изменений в связи с передислокацией было не много. Пожалуй, только более мягкий, средиземноморский климат можно было отнести к, безусловно, положительным моментам. В остальном же всё осталось по старому: учения, маневры… Фельдмаршал Эрих фон Манштейн, принявший командование над германскими войсками в Южной Франции, не без оснований считал корпус Хауссера своей главной ударной силой. Потому времени и средств на то, чтобы поддерживать его "в тонусе", не жалели. Нередко фельдмаршал и чины его штаба лично посещали маневры с участием частей корпуса, так что скучать эсэсовцам не приходилось.
Правда поначалу была еще одна позитивная черта пребывания за границей — веселые увольнительные по выходным. Но счастье было недолгим и закончилось внезапно. Причем Гансу довелось сыграть в этом прискорбном для личного состава "Тотенкопф" событии далеко не последнюю роль.
* * *
А началось всё очень даже весело — Нойнер получил увольнительную и возможность посетить провинциальный городишко Каор, возле которого в данный момент квартировали некоторые части дивизий "Тотенкопф" и "Дас Райх". Без проблем добравшись до городка, Ганс не стал изобретать велосипед, а сразу же направил свои стопы в один из ресторанчиков, который положительно характеризовался в рассказах Юргена Гётце — одного из бывших сослуживцев по разведывательному батальону. Агентурные сведения не подвели, заведение и вправду производило благоприятное впечатление. К тому же там уже гудело несколько компаний, разной степени трезвости, среди которых преобладали "мертвоголовые". Однако внимание Нойнера сразу привлек столик в дальнем углу, за которым в гордом одиночестве как раз опрокидывал очередную рюмку рослый офицер СС. Именно к нему Ганс и направился, лишь мимоходом поприветствовав сослуживцев, веселящихся за центральным столиком.