Иная тень
Шрифт:
– Подождите-ка, – послышался голос Бишопа, – посмотрите на животное!
Иной медленно, словно пьяно, поднялся на задние лапы, обвел мордой заметных через стекло людей, яростно запищал, саданул хвостом об пол и неожиданно бросился вперед, ударившись черепом о прозрачные стены камеры. Стекло выдержало.
– Сейчас я его успокою, – кивнул ученый, взяв ретранслятор и нажимая на нем кнопки. – Не волну…
– Черт! – Ельцова отступила на шаг. – Веня, в чем дело?
Гильгоф не мог ответить. Прибор не действовал.
Зверь, уяснив, что пробить стену капсулы невозможно, отступил, выгнулся, и
– Лейтенант! – истошно заорал Гильгоф. – Сюда, быстро!
Казаков, обер-лейтенант Эккарт и остальные еще десять минут назад ушли в кают-компанию, убедившись, что Иной безопасен. Даже фантом «Цезаря» исчез, предоставив людям самостоятельно разобраться с укрощенным чудищем.
Стеклянный колпак не выдержал. Может быть, несколько капель внутренностной жидкости Иного и не сыграли бы особой роли, но на сей раз монстр устроил настоящий ливень из кислоты. Камера постепенно разрушалась.
– Сматываемся! – рявкнула Маша, толкая ученого к двери. – Цезарь сумеет заблокировать этот отсек, и Иной будет изолирован! Ну что вы канителитесь, Веня?! Быстро!
Глава десятая
ВЕНЯ РАЗВЛЕКАЕТСЯ
На сей раз Иной не дал никакой форы. Вчера, во время охоты на Казакова, его обманули с помощью технических ухищрений, но в настоящий момент зверь явно решил взять реванш за постыдное поражение и устроить временным хозяевам «Цезаря» веселую жизнь.
– Почему эта сволочь не действует?! Ну почему?!
Гильгоф, словно и не замечая, что Иной уже вовсю выдирается из дыры в корпусе «газовой камеры», возмущенно теребил найденный в колонии S-801 инфразвуковой ретранслятор. Он не собирался мириться с поражением, только что почувствовав сладкий вкус победы над «конкурентом», и, если бы не Бишоп и Мария Ельцова, так наверняка и остался бы стоять в научном отсеке, с туповатым видом пялясь на внезапно скончавшийся прибор.
Андроид был, как всегда, быстр и точен в своих действиях. Вытолкав Машу в коридор, он буквально выбросил из лаборатории оглушенного своей неудачей доктора, с помощью прихваченного с собой прибора дистанционного управления выключил основной терминал компьютера, управлявшего исследовательским комплексом, и сам мигом выскочил за дверь. Иной в это время уже освободился и стоял, пригнувшись и растопырив когтистые передние лапы, – и дурак понял бы, что это угрожающая поза.
Искусственный разум «Цезаря» тоже не спал. Все-таки это была отличная машина, наделенная интеллектом, способностью к логическому мышлению и в том числе определенным набором эмоций. Едва люди и Бишоп покинули лабораторию, Цезарь полностью обесточил помещение, намертво запер дверь и включил аварийные огни. Иной, когда погас свет, дернулся, будто в испуге, мягко отступил на шаг назад, раскрыл пасть и сердито запищал. Так как теперь его отделяли от коридора толстая дверь и огромные прямоугольные бронестекла, Бишоп, к своему сожалению, не сумел различить звуковой сигнал.
ТРЕВОГА ПО КОРАБЛЮ! НАРУШЕН СТАТУС БИОЛОГИЧЕСКОЙ ЛАБОРАТОРИИ! ПРИСУТСТВИЕ НЕЧЕЛОВЕКА! ПОВТОРЯЮ:
Первым примчался Казаков. За его спиной хмуро возвышались обер-лейтенант Эккарт со своими громилами из антитеррористического подразделения, до удивления спокойный сержант Ратников и озабоченные происшедшим врачи.
Зверь осторожно бродил по темной лаборатории, натыкаясь на аппаратуру и переворачивая легкие пластиковые кресла. Изучал обстановку. Сквозь толстое обзорное стекло он выглядел неясной угловатой тенью, перемещающейся в глубине помещения.
– Что, черт вас задери, произошло? – Разъяренный Казаков набросился на бледного Гильгофа. – Отвечайте же!
– Он… он перестал слушаться, – почти заикаясь, ответил доктор. – Не могу понять почему. Разбил стекло камеры…
– Убью! – рявкнул лейтенант, сгребая незадачливого ученого за манишку, и, брызгая слюной, прокричал ему в лицо: – Кто говорил, будто эта тварь полностью подконтрольна? Кто меня уверял, что Иной теперь стал домашним животным, с которым дети могут играть, как с собакой? Иди теперь туда и усмиряй его как хочешь! Как его выгнать?
Иной, осмотревшись в помещении (видимо, темно га ему не была помехой – как-никак, он располагал исключительно полезным свойством в виде «биологического прибора ночного видения»), начал пристально изучать пол. Просто царапал лапой по шершавому пластику покрытия. Зачем – непонятно. Однако сейчас никто не смотрел на зверя.
– Я… – пролепетал ученый, поправляя свои очки, – я…
– Головка от… – начал было Казаков, но Маша вовремя положила ему ладонь на плечо.
– Оставьте, – твердо сказала консультантка и не без труда оторвала лейтенанта от доктора Гильгофа. – Потом разберемся, почему это произошло. Нужно думать, что делать дальше.
– Убить проклятую тварь! – тотчас последовало предложение от Эккарта. – Причем убить немедленно!
– Потечет кислота. – Ельцова, нахмурившись, посмотрела на германского обер-лейтенанта. – И потом, если мы откроем дверь, Иной одним прыжком доберется до человека, стоящего в проеме.
– Запустить туда Бишопа с «умной винтовкой»! – Сержант выступил вперед. – Он же сам говорил, что Иные на него не реагируют как на живое существо!
– Кислота, – снова напомнила Маша. – Читали мой отчет о событиях на Ахероне? В нашем челноке, прямо в кабине пилотов, убили Иного. Окисляющая жидкость уничтожила очень важные кабели и главный процессор корабельного компьютера. Естественно, что мы потом не смогли взлететь…
– Если мне отдадут подобный приказ, – вмешался андроид, – я, конечно, пойду. Но, честное слово, очень не хочется. Мария Дмитриевна высказала более чем разумное предположение. Мы можем повредить корабль, не только убив животное, но и… Я плохо представляю себе последствия стрельбы из «умной винтовки», тем более разрывными снарядами, в маленьком помещении. Пожар? Короткое замыкание? Несомненно, противопожарная система «Цезаря» сработает, но к чему лишние трудности?
– Не нужно стрелять! – с болью в голосе воскликнул несколько очухавшийся Гильгоф. – Повредите аппаратуру! Там в криогенном хранилище его клетки, биологический материал! Невосполнимая потеря для исследователей!