Индия в древности

Бонгард-Левин Григорий Максимович

В основе отношений вещей друг к другу лежат, согласно вайшешике, пространство и время. Будучи субстанциями, они вечны и бесконечны, однако в реальной практике воспринимаются как дискретные и конечные (ср. абсолютное и относительное пространство и время у Ньютона).

Завершающим разделом онтологии данной системы является своеобразная механистическая концепция движения. Оно рассматривалось как процесс, состоящий из дискретных моментов (кшан), в каждый из которых предмет отделяется от одной точки пространства и соединяется с другой. Переход от одного момента движения к другому при отсутствии внешнего толчка объяснялся особой способностью тел сохранять предшествующие состояния — «самскары» (догадка об инерции тел). По направлению в пространстве Канада различал пять видов движения: вверх, вниз,

расширение, сжатие, хождение; Прашастапада добавлял еще два вида: движения, протекающие при участии сознания (движения частей тела человека и предметов, связанных с ним), и бессознательные (движения в четырех стихиях). Движение огня и манаса Канада и Прашастапада объясняли действием адришт (в этом контексте адришта имеет значение ненаблюдаемой физической силы).

По учению вайшешики, основой психической жизни выступает манас, синтезирующий показания органов чувств и передающий их Атману. Представители данной школы придерживались концепции множественности индивидуальных душ. Атман, на их взгляд, — субстрат познания, воли и эмоций, однако он не может действовать вне тела, без соединения с манасом.

Из реалистической онтологии вайшешиков вытекало и реалистическое понимание познания как обнаружения объекта, независимого от познающего. В целом гносеология их фактически совпадает с теорией познания ньяи.

В определении практического назначения своего учения в качестве пути к мокше вайшешики не отличались от приверженцев других течений индийской религиозно-философской мысли. Они считали, что «освобождение» связано с отстранением от органов чувств манаса и его соединением с Атманом; это вело к прекращению действия адришт, т. е. «закона кармы».

Данная школа сыграла значительную роль в развитии философской традиции Индии. Именно вайшешики создали реалистическую онтологию, противостоящую феноменализму буддийских систем, с одной стороны, и идеалистической метафизике веданты — с другой. Главным вкладом их были натурализм, стремление к рациональному, причинно-следственному объяснению мира, что привело к выработке одной из самых первых систем атомистического строения материи. Учение о падартхах оказало существенное влияние на формирование категориального аппарата многих школ, в особенности мимансы и санкхьи^[2143].

Ньяя и вайшешика часто рассматриваются как части единого целого. Действительно, тематически они как бы дополняют друг друга: вайшешика развивает онтологию, ньяя исследует процессы и методы достоверного познания, обе школы отправляются от многих общих доктринальных положений, однако исторически они складывались самостоятельно и до сравнительно позднего времени имели собственные комментаторские традиции.

Ф.И.Щербатской связывал происхождение ньяи с разработкой методики диспута. Показательно, что иногда она называется «вадавидья», или наука дискуссии. Само слово «ньяя» означает «логически правильное рассуждение», аргумент; отсюда и основная тема школы — теория достоверного или логически истинного познания.

Начало этой философской школы может быть условно отнесено к I в. — времени создания «Ньяя-сутр», авторство которых приписывается Готаме, или Гаутаме, по кличке «Акшапада» — «Смотрящий под ноги». Это, по мнению Д.Чаттопадхьяи, указывает на «земной, эмпирический подход» к явлениям^[2144]. «Ньяя-сутры» включают пять книг, каждая из которых содержит два раздела. Первая излагает в общих чертах 16 падартх системы, которые более подробно обсуждаются в остальных книгах; вторая обращается к вопросу о роли сомнения (самшая) в доказательстве; третья трактует природу Атмана, чувств и их объектов; четвертая посвящена выяснению причины страдания и нахождения путей «освобождения»; в пятой рассматриваются «джати», или мнимые возражения. Классическим комментарием к сутрам считается «Ньяя-бхашья» Ватсьяяны (IV в.) — текст, подвергнутый буддийским логиком Дигнагой острой критике^[2145]. Следующий по времени комментарий — «Ньяя-варттика», принадлежавший перу Уддьотакары (VI–VII вв.), был специально написан в защиту Ватсьяяны. Линию Уддьотакары продолжили Вачаспати Мишра (IX в.) в сочинении «Ньяя-варттика-татпарьятика»

и Удаяна (XI–XII вв.) в комментарии к «Татпарьятике». Он завершает этап в истории «старой ньяи». Начало «новой» («навья ньяя») было положено комментарием Гангеши «Таттва-чинтамани» (XIV в.). Эта традиция развивалась главным образом в Бенгалии, ставшей центром индийской логики^[2146].

Подобно вайшешике, ньяя придерживается принципов философского реализма: все реально и в равной степени доступно чувственному познанию. «Вся система (ньяя-вайшешика. — Авт.), — писал Ф.И.Щербатской, — представляет собой не что иное, как последовательно проводимый и развиваемый принцип реализма. Если субстанции являются реальными, то присутствующие в них универсалии также являются реальными и связующие их отношения в такой же мере являются внешними реальностями»^[2147]. Именно реализм и послужил причиной полемики между ньяей и буддизмом йогачары, придававшим первостепенное значение «виджняне» (чистому сознанию).

Предмет рассмотрения ньяи — 16 падартх: «прамана» — средство достоверного познания; «прамея» — объекты познания (Атман, тело, индрии, пять элементов, объекты чувств, манас, буддхи, активность, зло, перерождение, результат, страдание, освобождение); «самшая» — сомнение; «прайоджана» — цель действия; «дриштанта» — пример, бесспорный факт, иллюстрирующий общее правило в споре; «сиддханта» — то, что принято за основу в той или иной системе мысли; «аваява» — член силлогизма; «тарка» — гипотетический аргумент; «нирная» — знание о каком-либо объекте, полученное любыми средствами познания; «вада» — дискуссия по конкретной проблеме, ведущаяся по правилам логики и направленная на отыскание истины; «джалпа» — схоластический спор не ради отыскания истины, а ради победы в споре; «витанда» — спор, при котором ничего не утверждается, но противники стараются всеми средствами опровергнуть друг друга; «хетвабхаса» — кажущаяся критика оппонента; «чхала» (букв. «увертка») — стремление вложить в слова оппонента иной смысл; «джати» — изворотливый ответ на какой-либо довод; «ниграхастхана» — почва для поражения в споре.

Теория познания ньяи исходит из различения четырех видов праман: «пратьякши» (чувственного восприятия), «ануманы» (логического вывода), «упаманы» (сравнения) и «шабды» (свидетельства авторитетного источника). Известный современный исследователь Н.С.Джунанкар полагает, что учение ньяи о праманах основано на «логической грамматике инструмента»: инструмент — это то, посредством чего достигается цель, но что само не может быть целью^[2148]. В духе реализма процесс познания понимается как обнаружение объектов, существующих вне и независимо от нашего сознания. Различается познание двух родов: достоверное (прама) и недостоверное (апрама), включающее память, сомнение, ошибки и гипотетический аргумент — все, что не дает ясного и определенного знания об объекте. Познание, когда объект раскрывается с полной определенностью и не вызывает сомнений, считается достоверным. Главным критерием его истинности служит соответствие фактам, получаемым в опыте (критерий практики).

Один из главных разделов логики ньяи — учение о логическом выводе, понимаемом как пятиступенчатый процесс, при котором от восприятия некоего признака (линга) приходят к установлению чего-либо невоспринимаемого. Основанием для такого перехода служит связь — «вьяпти» (букв. «взаимопроникновение») данного признака с ненаблюдаемым. Классический пример — вьяпти между дымом и огнем, где дым — это «линга» (признак), а огонь — «садхья» (то, что выводится). Холм, из-за которого виден дым, но не видно огня, обозначается термином «пакша» (взгляд).

1. Холм огнен,

2. потому что он дымится,

3. все, что дымится, — огненно, например очаг,

4. холм дымится, что не может не сопровождаться огнем,

5. следовательно, холм огнен.

По мнению Ф.И.Щербатского, пятичленный силлогизм ньяи — это некоторый дедуктивный шаг от одного частного случая к другому частному случаю. По сравнению с трехчленным силлогизмом Аристотеля он выглядит довольно громоздко и содержит ряд повторов, что и вызвало критику Дигнаги, предложившего двучленный силлогизм.