Иней и серебро
Шрифт:
Щекочущий холод пробрался под её одежду.
— Я помню, что у нас нет будущего, Светлый. Но настоящее принадлежит нам… И… неужели мы так и будем мокнуть под дождём?!
Нет, они не стали мокнуть под мелким промозглым дождём, переходящим в снег. Не помнили, как оказались в том самом доме, где Нейл пришла в себя через неделю после стычки с махайродом и падения в ловчую яму. Не помнили, как сбрасывали одежду, помогая друг другу, раскидывая вещи по пути от двери к постели. Отрывистое дыхание и безумный стук сердец — любовники даже не собирались сдерживать бушевавшую в обоих бурю. Нейл изогнулась в объятиях Светлого эльфа, запрокинула голову, подставляя шею
Эльф сел, а потом и лёг на ложе, увлекая за собой юную жрицу, так, что бы она легла к нему на широкую мускулистую грудь; бёдра Нейл оказались зажаты между его коленями. Она хотела его, хотела до дрожи, и это чувство смешивалось с новым приступом безумной ревности и неприятия того, что этот мужчина никогда не будет принадлежать ей. Острыми ноготками она прошлась по его коже, оставляя отметины, и тут же была перевёрнута и опрокинута на спину.
Долан оказался сверху. Нейл с радостью и восторгом принимала его ласки: от жаркого и влажного прикосновения его языка к вершинкам её сосков перехватывало дыхание, по коже пробегала сладкая волна мурашек. И вот уже его язык кружил вокруг пупка её упругого и плоского живота, а потом Долан приник к белому треугольнику тонких вьющихся волос, и эльфийка застонала.
— Пожалуйста… — только и смогла она выговорить слово, столь редко произносимое женщинами её клана. — Пожалуйста…
Приподнявшись на руках, Светлый эльф одним мощным, дерзким движением овладел ею. Нейл ухватилась за его мускулистые руки, пытаясь притянуть к себе, заставить войти ещё глубже, призывая слиться с ней и разделить миг единого блаженства.
И этот миг настал, вознося любовников в трепете наслаждения, глухих хрипловатых вскриков, в магическом ритме танца любви…
Некоторое время они лежали молча, успокаивая дыхание, поглаживая друг друга, шепча какие-то бессвязные нежные фразы. Нейл пришла в себя первой и настойчиво прикусила Долана за острый кончик уха.
— Я всё равно хочу знать, зачем ты полез в самое пекло! — требовательно заговорила она. — А если Зэйлфрид захочет отомстить тебе лично?
Укус и требовательный тон не возымели действия. Светлый только слегка шлёпнул по упругой попке леди Киларден.
— Владыка Светлых — не чудовище. Хоть я и не могу вычислить ход его мыслей, но верю данному им слову. А слово он дал — не мстить мне лично или же членам моей семьи, буде они захотят вернуться на Остров. Вот вы, матроны дроу, верите клятве своих мужчин?
— Это наши обычаи. — Уклончиво ответила эльфийка, не упоминая о том, что разум эльфа-дроу подвергается необратимому воздействию. — Но порой данное слово берут обратно!
Долан вздохнул, притягивая её к себе и обнимая.
— Пойми, Нейл, что мой поступок — попытка удержать Светлых эльфов от неминуемой катастрофы междоусобицы, которых и так уже было немало. Дом Ливеллейнов слишком хорошо помнит, что владел Clосh B'an на протяжении двух веков до Зэйлфридов. Они ждут, когда Владыка Светлых уйдёт в Вечность — он уже стар, а Камень молчит… В Доме Зэйлфридов давно нет единства, и больше нет Хранителей, кроме Кинни. Что будет после смерти её отца? Очередная бойня. Не все этого хотят, и я не хочу тоже. И каково будет вашему клану с воюющими Светлыми под боком, тоже подумай.
Нейл подумала. Она подумала также, что Мораг Эльдендааль уже давно просчитала все возможные выгоды
— А давай, скажи-ка мне, милая, куда это ты ехала перед тем, как ворваться на заимку, перепугав часового?
— Это обязательно? — попыталась извернуться Нейл, но её слишком крепко держали.
Светлый, щекоча дыханием её шею, фыркнул не хуже Вредины:
— Откровенность за откровенность.
— Ехала по делам… в небольшое святилище Ллос на востоке. Я буду там какое-то время за старшую жрицу.
— Угу, а свернула сюда… Ехала не одна, как я понимаю?..
— А ты как думаешь? Меня ждут.
Щекотка продолжилась.
— Догадываюсь, что ждут твои безропотные дроу, которые привыкли, что ими командуют женщины…
— Видишь, ты сам всё знаешь! Отпусти, хватит щекотать!
— Как бы не так, маленькая Тёмная девочка! У Светлых эльфов это решает мужчина…
Эльф перевернул её на живот, прижался к шелковистой коже попки, и Нейл подумала, что вряд ли успеет вернуться к полудню на условленное место.
Позже, когда настало время прощаться, и Долан подсаживал её в седло под всё тем же навязчивым мелким дождём, она задала вопрос, который сам собой оформился где-то в глубине сознания:
— Долан… Кому принадлежит эта охотничья заимка? Кто дал приют тебе и твоим воинам?
— Одна из семей Дома Кенхельмов. — Последовал ответ.
Так вот к кому ездила Эдна… О каких книжных раритетах она говорила, что имела в виду?..
— Мне пора. — Леди Киларден быстро наклонилась, опираясь на плечи Долана и целуя того в губы. — Прощай.
Она не сказала, что едет в Мит. Она надеялась на новую встречу. Чужой муж?.. Ну и что. Тёмные эльфийки привыкли добиваться своего…
Первая неделя в крохотном святилище Паучьей Королевы была суетной, но после того, как она закончилась, на леди Киларден свалилось лютое безделье. У Нейл сложилось ощущение, что тут её никто не ждал, да и вообще, присутствие жрицы Конклава тут особо не требовалось. Маленький храм, в который приходили разве что эльфийки-дроу из ближайших поселений земледельцев и скотоводов, — и ни одной знатной семьи рядом, ради женщин которой стоило бы торжественные проводить церемонии Ллос. Три пожилые жрицы, которые, как казалось леди Киларден, потихоньку выживают из ума, их прислуга и два охранника святилища — вот и все обитатели.
В такой обстановке присутствие Эдны Эльдендааль, к которой Нейл вовсе не испытывала симпатии, не было лишним, иначе можно было бы одуреть от скуки после того, как были приведены в порядок все текущие дела.
Кроме общества язвительной Эдны, вторым развлечением Нейл стали конные прогулки по округе. Здесь не было густого леса, к которому она привыкла. Для обзора открывалась живописная долина реки, несущей свои воды среди пологих известняковых холмов. Притягивали взгляд и сами холмы, заросшие густой плотной травой, зелёной во всякое время года. Среди этих холмов выделялся один, величественный, увенчанный камнем особой формы — Камнем Судьбы. Со всей округи к холмам стекались толпы эльфов — только раз в году, в канун Самайна. Тогда стирались грани сословных и клановых тонкостей, потому что вот уже две сотни лет сюда приходили и Тёмные, и Светлые эльфы.