Информационная война против России

Ткаченко Сергей Николаевич

Миф о благости частной собственности прекрасно показал в России свою несостоятельность. В настоящее время рядовой обыватель может наблюдать удивительную картину: заводы не работают (они либо законсервированы, либо превращены в торговые рынки), а ВВП нашей страны постоянно растет. Особенно показательны результаты экономических реформ в сельской местности.

В сельском хозяйстве Эвенкии от дореформенного потенциала (до 1990-х годов) сохранилась всего седьмая часть, а в Республике Алтай — чуть больше (20 %). В Тыве, Хакасии и Бурятии индекс сельскохозяйственного производства в 2002 году составлял лишь половину своего значения в 1990 году [321] . Масштабы безработицы в регионах также потрясают: в Тыве каждый четвертый представитель экономически активного населения не имеет постоянной работы, в Республике Алтай и Бурятии — каждый пятый, в Хакасии — каждый седьмой. Аналогичный показатель отмечается по Сибирскому федеральному округу в целом.

321

Сибирский

федеральный округ в цифрах: Стат. сб. 2001 года. — Новосибирск, 2002. — С. 21–54.

Уровень жизни многих социальных групп и целых народов сегодня сравним с тем, что был 100 лет назад [322] . По разным оценкам, от 30 до 70 % всего населения Сибири фактически оказались вне экономики, среди коренных народов его доля доходит до 95 %. Почти 90 % населения Крайнего Севера и Сибири оказались за чертой бедности [323] .

Данную ситуацию практически невозможно изменить законным путем. Это связано с тем, что Конституция Российской Федерации особое внимание уделяет принципу неприкосновенности собственности. Под него подводятся различные законопроекты, позволяющие легализовать все приватизационные преобразования, несмотря на их явно преступный характер.

322

Попков Ю. В. Проблемы современного этносоциального развития народов Сибири // Этносоциальные процессы в Сибири: Темат. сб. — Новосибирск, 2004. Вып. 6. — С. 44.

323

Донской Ф. С. Социальное государство и коренные малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока: проблемы и перспективы. — Якутск, 2002. — С. 11–16.

Показательна инициатива думской фракции «Единство», открыто предложившей сократить до трех лет срок, в течение которого могут быть обжалованы сделки по приватизации. Смысл этого законопроекта можно сформулировать коротко и ясно: «передел собственности недопустим». Бывший председатель комитета по бюджету Государственной думы В. Резник заявляет, что «основная приватизация прошла с формальными и многочисленными нарушениями и при желании всегда можно что-то найти. Но делать это опасно» [324] .

324

См.: Резник В. Интервью // Сегодня. — 2001.
– 14 февраля.

Несмотря на многочисленные замечания со стороны профессиональных юристов, Федеральным законом от 21 июля 2005 года № 109-ФЗ [325] была изменена ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации. Теперь срок исковой давности, в течение которого можно признать недействительной совершенную сделку, составляет от года до трех (в зависимости от ее вида). Идеологи этого «нововведения» практически не скрывают, что его главная цель — не дать пересмотреть итоги российской приватизации, осуществленной как раз в первой половине 1990-х годов. Тем самым под ней фактически подводится черта и утверждается существующее положение дел в области собственности.

325

Федеральный закон от 21 июля 2005 года № 109-ФЗ «О внесении изменений в статью 181 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Российская газета, 2005.
– 26 июля.

Государство как бы закрывает глаза на возможные прегрешения в прошлом, за пределами сроков исковой давности. Эти новые правила игры фактически закрепляют за собственниками, чьи права не были опорочены в течение последних трех лет, приобретенное ими имущество. Таким образом, исключается даже сама возможность легально оспорить право собственности, какими бы весомыми ни были основания для этого [326] .

А. Панарин убежден, что главной пружиной политической борьбы в стране (одним из ее кульминационных моментов стал расстрел парламента в октябре 1993 года) была забота новых собственников о сохранении приобретенного ими имущества. Не борьба «демократии с тоталитаризмом», а борьба новых собственников за «полное и окончательное» закрепление результатов приватизации — вот истинное содержание постсоветского политического процесса [327] .

326

Алексеев В. Правоприменительное и частное право. Постановка проблемы // Проблемы теории гражданского права: Сб. ст. — М., 2006. Вып. 2. — С. 5.

327

Панарин А. С. Стратегическая нестабильность в XXI веке. — М., 2004. — С. 59.

При введении частной собственности в России был полностью проигнорирован отечественный опыт в данной области, который привел к Октябрьской революции 1917 года.

Попытки сделать из русского крестьянства фермеров, то есть частных собственников, предпринимались еще П. А. Столыпиным.

Возглавляемое им правительство в начале XX века решительно начало передачу общинных земель в частную собственность крестьянам. Реформа включала в себя целый комплекс правовых мер, главная задача которых сводилась к освобождению крестьянина от общинной зависимости (так называемой круговой поруки). Столыпинская аграрная реформа создала личную собственность на землю за счет общинной, не посчитавшись при этом ни с интересами самой общины, ни с ее правами, ни даже с тем, насколько хозяйства этих новых личных собственников окажутся жизнеспособными [328] .

328

Румянцев Ф. Я. Особенности правового обеспечения столыпинской и современной аграрной реформы России: Автореф. дис…. канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2004. — С. 9–10.

Вполне естественно, что такая позиция П. А. Столыпина натолкнулась на активное сопротивление крестьянских депутатов Думы: идея частной собственности на землю отторгалась традиционной сельской культурой [329] . Установлено, что правительство, во главе которого стоял Столыпин, только за 1907–1909 годы повинно в казнях 5086 человек [330] . В 1910 году власти шесть раз применяли против крестьян различные санкции, в 1911 году — 74, в 1912 году — 60, в 1913 — 40, в 1914 — 36, в 1915 году — 55 раз [331] .

329

Ахиезер А., Клямкин И., Яковенко И. История России: конец или новое начало? — М., 2005. — С. 395.

330

См.: Максимов А. Н. Большевистская партия в период реакции (1909–1910). — М., 1976. — С. 4.

331

См.: Дубровицкий С. М. Столыпинская земельная реформа. — М., 1963. — С. 199.

Реформаторы не учли тот факт, что среди крестьян собственность, нажитая чужим трудом (вроде господской и поповской), считалась «подозрительной», а потому не являлась неприкосновенной. Они считали возможным пользоваться ею втайне от господ [332] . Прямым следствием данного мировоззрения стал слух, появившийся в 1917 году. Согласно ему, для приобретения в собственность земельного участка необходимо было физически уничтожить «своего» помещика [333] , что и было сделано по всей России.

332

Охрана сельскохозяйственной собственности: Сб. ст. / Сост. Д. С. Флексор. — СПб., 1904. — С. 36.

333

См.: Сухова О. А. Десять мифов крестьянского сознания: очерки истории социальной психологии и менталитета русского крестьянства (конец XIX — начало XX века) по материалам Среднего Поволжья. — М., 2008.

Исконно российские представления о праве на собственность (особенно на землю) основаны на идее, что вся она принадлежит одному только Богу. Эту же позицию, хоть и косвенно, подтвердил современный документ под названием «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви». Он определяет, что «по учению Церкви, люди получают все земные блага от Бога, Которому и принадлежит абсолютное право владения ими. Относительность права собственности для Человека Спаситель многократно показывает в притчах: это или виноградник, данный в пользование (Мф. 12:1–9), или таланты, распределенные между людьми (Мф. 25: 14–30), или имение, отданное во временное управление (Лк. 16: 1–13). Выражая присущую Церкви мысль о том, что абсолютным собственником является Бог, святитель Василий Великий спрашивает: «Скажи мне, что у тебя собственного? Откуда ты взял и принес в жизнь?»» [334]

334

Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. — С. 90.

В российской православной среде исторически сложилось противоречивое представление о собственности. В нем различалось высшее, верховное обладание и практическое хозяйственное пользование. Эта идея нашла свое воплощение в формуле «земля Божья и — крестьянская». Высшая власть над землей принадлежит Богу и власти от Бога — православному князю (царю), боярину и т. д., но крестьянин обрабатывает ее, ведет на ней хозяйство. Он — хозяин, но не собственник [335] .

335

Керров В. В. Идея собственности в старообрядческом предпринимательстве // Собственность в XX столетии. — 2002. — С. 252.