Инкарцерон
Шрифт:
— Ты его видишь?
— Вон он.
Гильдас карабкался по телам, таща за собой цепного. Путы несчастного волочились за ним, то и дело захлестывая ноги. Финн притянул его к себе и, выхватив у Кейро клинок, ударом острого лезвия рассек проржавевшие оковы. Он поднял взгляд. Из-под тряпья, которым было замотано лицо цепного, смотрели ярко горящие карие глаза.
— Брось его! Еще заразу всякую с собой тащить!
Кейро пробрался мимо них, дернувшись от ударившего под потолок столба огня, и вскочил на лестницу. Через мгновение он уже поднимался в уходившую вверх черноту шахты.
— Кейро прав, — утомленно сказал
Финн колебался. В реве сирен и грохоте падающей стали глаза цепного наблюдали за ним. Но перед собой юноша видел взгляд Маэстры, в ушах у него звучал ее голос: «Теперь я буду бояться делать людям добро».
Решительно наклонившись, он взвалил цепного на спину и полез по ступеням. Где-то вверху грохотал Кейро, снизу доносилось одышливое бормотание Гильдаса. От тяжести груза за плечами у Финна быстро сбилось дыхание. Обернутые тряпьем руки держались за него мертвой хваткой, пятки человечка вжимались в живот. Взбираться становилось все труднее, руки словно наливались свинцом. На тридцатой ступеньке силы его покинули. Вцепившись в железную скобу, он остановился, глотая ртом воздух.
— Пусти. Мне по силам подняться, — с изумлением услышал он шепот.
Человечек вскарабкался по нему, скользнул на верхнюю перекладину и исчез в темноте. Гильдас уже нагнал Финна.
— Не задерживайся! Быстрее!
Снизу вздымались клубы пыли, и доносилось зловещее шипение газа. Финн все лез и лез, выше и выше. Ноги у него стали ватными, плечи ломило из-за того, что приходилось беспрестанно подтягиваться к следующей скобе. Наконец пространство вокруг неожиданно расширилось, и Финн, по пояс высунувшись в проход, рухнул на пол. Кейро вытянул его за руку, потом они втащили наверх Гильдаса. Не говоря ни слова, они смотрели вниз, туда, где в ярких вспышках света завывали сирены, отбрасывая красные всполохи. Финн закашлялся от поднимавшихся даже сюда струек удушливого газа. Слезящимися глазами он увидел, как из стенки шахты выдвигается панель. Раздался лязг, и все звуки тут же словно отрезало. Шахта была перекрыта.
Все молчали. Впереди шагал Гильдас, сжимая лапку цепного. Финн поддерживал Кейро — бой и подъем наверх не прошли для того даром, он совершенно обессилел и теперь едва ковылял. Кровь, сочившаяся из ран, капала на пол, выдавая маршрут беглецов. Без единой остановки они мчались через лабиринт туннелей, минуя двери с метками Обывателей и перекрытые проходы, пролезая сквозь подъемные решетки с бессмысленно огромными отверстиями ячеек, напряженно прислушиваясь к каждому шороху — встреча с Обывателями означала бы неминуемый конец. Перед каждым поворотом, при малейшем далеком шуме или принесенном эхом отзвуке Финна бросало в холодный пот. Мелькнувшая тень или оказавшийся в замкнутом пространстве Жук, кругами мечущийся в поисках выхода, — все заставляло его настораживаться.
Через час пути Гильдас, едва волочивший ноги от усталости, вывел их к проходу, сменившемуся наклонной галереей, стены и потолок которой усеивали ряды бдительных Глаз. Дохромав вверх по уклону в дальний, темный конец галереи, он оперся спиной о крохотную запертую дверцу и бессильно сполз на пол.
Финн помог опуститься Кейро и сам свалился рядом. Цепной съежился подле. Некоторое время в узком пространстве раздавалось только тяжелое дыхание путников. Затем Гильдас
— Ключ, — прохрипел он. — Пока никто не наткнулся на нас.
Финн вытащил кристалл. В двери было только одно отверстие — шестиугольное, окруженное блестками кварца. Финн вставил Ключ и повернул.
11
Что же до бедняжки Каспара, то выносить его характер нелегко. Однако ваши амбиции связали нас воедино, и теперь ваша дочь станет королевой, а мой сын — королем. Жертва принесена, и вы знаете, что вас ждет, если вы подведете меня.
— Почему именно здесь?
— Это очевидно, — пробормотал Джаред, шедший впереди, между живых изгородей из тиса. — Никто другой не знает пути внутрь.
«Я его тоже не знаю», — подумала Клаудия. Старинный лабиринт действительно был очень запутанным, а пробраться сквозь густые заросли напрямик не удалось бы никому. Однажды, еще маленькой, она потерялась здесь, и весь долгий летний день бродила по тропинкам, зареванная от злости. Нянюшка и Ральф подняли на поиски всех слуг и уже всерьез паниковали, когда ее наконец нашли спящей под астролябией на центральной полянке лабиринта. Она не помнила, как попала туда, но до сих пор иногда в полудреме ей чудилось: усыпляющий зной, жужжат пчелы и сверкает на солнце огромная латунная сфера.
— Клаудия, поворот.
Она вернулась к терпеливо ждавшему наставнику.
— Простите. Замечталась.
Джаред прекрасно ориентировался в лабиринте. Он любил приходить сюда — здесь, вдали от любопытных глаз, Книжник читал, занимался и проводил испытания запрещенных приборов.
После суматохи вчерашних лихорадочных сборов Клаудия наслаждалась царившим в природе покоем. Следуя за тенью наставника, скользившей по аккуратно подстриженным дорожкам, она вдыхала аромат роз и бездумно перекатывала пальцами лежавший в кармане Ключ. День выдался просто прекрасный — не слишком жарко, на небе легкие облачка. На четверть третьего был запланирован ливневый дождь, но к тому времени они с Джаредом уже будут дома. Зайдя за угол и внезапно оказавшись в центре лабиринта, Клаудия удивленно огляделась.
— Мне казалось, она куда как больше.
— В детстве все кажется большим.
Астролябия, не имевшая никакого назначения, кроме декоративного, была голубовато-зеленой, цвета окислившейся меди. Рядом, утопая в траве, разместилась кованая железная скамейка, а позади разросся большой куст кроваво-красных роз. Тут и там виднелись цветки маргариток.
Клаудия с ногами забралась на скамейку и села, обняв натянувшие шелковое платье колени.
— Ну, что там?
Джаред убрал сканер.
— Кажется, все безопасно.
Обернувшись, он присел рядом. Подавшись вперед, нервно сплел тонкие руки.
— Так. Рассказывай.
Клаудия торопливо передала ему свой разговор с Эвианом. Джаред хмуро слушал. Закончив, она добавила:
— Конечно, это все может быть ловушкой.
— Вполне.
Клаудия взглянула на него.
— Что вам известно об этих «Стальных Волках»? Почему вы мне о них никогда не говорили?
То, что наставник не поднял в ответ глаз, было дурным знаком. Клаудия почувствовала, как по спине пробежал холодок.