Инкарнация
Шрифт:
– Грааль проснулся, – громко объявил Канцлер, глядя на одну лишь Элейну. – Вы можете продолжать таинства. Все претендентки на месте, – подчеркнуто проговорил он, а потом будто невзначай повернулся к Адель и сказал: – Вы обронили свой платок, миледи.
Платок? Какой платок?
С этими словами он вложил в руки Адель шелковый платок, свернутый вчетверо. Сейчас все взгляды были прикованы к Канцлеру и Элейне, но вот вперед выступила принцесса Даная.
– Моя сестра преподала вам кошмарный, но жизненный урок: Королева славится своей красотой и
– Защита? От кого? – послышался шепот девушек.
– От Всадников, конечно же. Моя мать с детства учила нас держать в руке меч, правда, сестры? Все мы отлично владеем оружием.
Внутри у Адель все похолодело: стоило побольше узнать о принцессах.
– А теперь раздайте девушкам плащи, – сказала принцесса Даная, и слуги вынесли серые накидки с вышитой на них белой волной. – Следуйте за мной.
Адель не сразу заставила себя сдвинуться с места. Но она каким-то чудом выжила. Выжила и готова была пойти дальше.
На мгновение она раскрыла платок, который все еще держала в руках.
Увидела пятно крови и вышитое красивыми вензелями имя: «Николетт».
Глава 5
Меч и кубок
Шуршание плащей напоминало шум моря. Не хватало только криков чаек, подумала Адель, но, возможно, все еще впереди. Длинная процессия растянулась по коридорам дворца, пока девушки змейкой тянулись за принцессой Данаей. Что она придумала для них? Какую еще проверку предстояло пройти претенденткам? И все ли смогут выжить?
Леди Сания обещала помочь ей, если она останется в живых после игр принцессы Элейны, но Хозяйки Гардероба нигде не было видно, как и Анри. Подумав о нем, Адель неизменно вспомнила про Николетт, платок которой сжимала в ладони. Почему он был окровавлен? Что хотел сказать ей Канцлер? А ведь именно ей предназначалось это тайное послание. Может быть, он знал Николетт и, не увидев ее среди претенденток, сразу все понял? А теперь еще знал, что она, Адель, не обладает магической меткой, и мог запросто раскрыть ее перед всеми в любой момент.
Это ей не нравилось. Уже двое человек все понимали про нее. Теперь судьба Адель зависела в том числе и от них. И если Адель знала, с какой стороны можно подступить к леди Сании, – или, по крайней мере, догадывалась, то все, что касалось Канцлера, оставалось сокрыто неизвестностью. Он был не из тех, кто с легкостью поддастся на женские чары. Но у каждого есть слабое место, и ей просто нужно нащупать такое у Канцлера.
Раскусить его будет не так просто.
Пока Адель предавалась размышлениям, то поняла, что немного отстала от других девушек – и как, кстати, оказалось, что она плелась в хвосте? А придворные, что шли за ней, были заняты разговорами,
Она не знала, что заставило ее остановиться и посмотреть направо, в узкий темный проем, наполовину скрытый за шторой. Та будто ненавязчиво прятала его. Сначала Адель увидела носки черных сапог и силуэт мужчины, а потом сверкание его глаз из сумрака.
Человек чуть выступил из теней, схватил ее за руку и потянул на себя, увлекая в проем. Кричать? Бежать? Адель глотнула воздуха и застыла в руках Канцлера Фроста.
– Ты. Будешь. Молчать, – отчеканил он тихим, грозным голосом.
Вдох. Выдох. Молчать.
Адель распахнула глаза, соображая, как ей вырваться из его чудовищных лап – Канцлер был гораздо выше и сильнее. Удивительно, что она вообще думала о том, как с ним справиться. Это было невозможно.
И в то же время какая-то дикая необузданная сила, вспыхнувшая внутри, словно огонь, убеждала ее остаться на месте. И узнать, что будет.
Перед ее носом вдруг появился флакон с граненой пробкой. Канцлер чуть отстранился и открыл его, наполняя небольшое пространство терпким, даже резким запахом, который перекрывал дурманящий аромат можжевельника, исходящий от мужского тела, и немного отрезвлял Адель.
Кошмарная мысль вдруг заполнила ее до краев: Канцлер решил отравить ее!
– Я не буду это пить, – выдохнула Адель, позабыв о страхе перед этим опасным человеком. Пусть заставит ее, но добровольно она не станет пить яд. Может, уже пора кричать?
Как чайка, отчаянно подумала Адель.
Вот же она влипла.
– Я же сказал молчать, – прошептал Канцлер.
Как раз в этот момент мимо кто-то прошел, но штора и тени скрывали их, а у Адель не хватило духу позвать на помощь. По сути, если бы Канцлер хотел избавиться от нее, то мог бы запросто придушить, как мышонка… но она все еще была жива.
Вдох. Выдох.
После небольшой паузы, когда шаги стихли, Канцлер вновь зашептал:
– Это нельзя пить. Поверь, тебе не понравится. Но сначала ответь на вопрос: ты ведь хочешь?
Адель распахнула губы, но вспомнила про запрет на право слова.
– Хочешь стать королевой? – снова проговорил Канцлер, развеивая ее сомнения.
Их взгляды встретились, но по его глазам Адель ничего не могла прочесть. Из коридора сюда долетало совсем мало света, ложась на лицо Канцлера причудливыми узорами света и тени. Совсем как маска.
В это мгновение будто решалась вся ее судьба. И она зависела от этого человека.
– Да или нет? – настойчиво спросил он.
У Адель было слишком много вопросов, но сейчас она находилась не в том положении, чтобы их задавать.
Зато на вопрос Канцлера был только один возможный ответ.
Адель кивнула, не прерывая их зрительного контакта. Тогда это сделал Канцлер: он посмотрел на флакон, разделявший их, и налил немного маслянистого содержимого себе на ладонь.
– Никаких движений и никаких слов, – предупредил он и прикоснулся ладонью к щеке Адель так, что она даже вздрогнула.