Инкубатор, или Необыкновенные приключения Юрки Гагарина
Шрифт:
— Слушайте, успокойте вы вашу фантазию! — попытался урезонить подчинённого Семёнов. — Пока мы ничего не приобрели, а только потеряли. Целых десять человек! И найти не можем. Хватит фантазировать, давайте продолжать! На кого ещё мы имеем данные?
— Врач-психиатр Татевосян Эдурад Тевосович, 61 год, — обиженно засопел Бубукин. — Имеет свою практику. Когда-то создал кооператив, лечил от запоев и пьянства. Жил в первом подъезде. Жена, трое детей. Любит бардовскую песню, коньяк «Арарат» и русские пельмени. Это всё жена сообщила. Жена — русская, большая такая, толстая, с во-от такой грудью.
Бубукин изобразил
— О жене армянина замнём для ясности. Кто ещё в списке?
Четвёртым в списке был бывший художник Андреев Андрей Андреевич. В 1991 году создал с друзьями частное издательство. 55 лет. Лауреат премии Ленинского комсомола, ещё времен СССР. Издавал журнал «Конец века» и газету «Москвариум».
— Москва — что? — не понял Семёнов.
— «Москва-риум». Аквариум, террариум, не знаю, что он там имел ввиду. Но газета по тем временам забойная. Много политики, но и откровенного хулиганства тоже. Дали туловище голой девицы, а голова улыбающегося Ельцина. Куда это годится? Требовали учредить орден имени Бориса Николаевича, ввести звание Героя Советского Несоюза и Несоциалистического Труда с вручением дозы героина и медали «Золотая Звезда» из коронок награжденного.
— Ахинея какая-то!
— Ну, это сейчас — ахинея, а тогда это была полноценная газета с большим тиражом и со своей аудиторией. Потом он бросил газету, стал издавать книги. Лимонов, Аксёнов, Суворов. Вся эмиграция. Какие-то конфликты возникли на этой почве. Наезды, разборки, бандиты. Машину сожгли, угрожали. Долги, что ли? Короче, он всё резко бросил и ушёл с головой в торговлю. Товары от сети магазинов «Интим».
— Чего-о? — Семёнов решил, что ослышался. — «Интим»?
— Ну да, «Интим». А что? Сейчас все чем-то торгуют. У меня жена — элитным постельным бельем, например.
— И что же такого интимного он продавал?
— Говорят, удлинитель мужских половых органов.
— Чего-о?
Бубукин закашлялся:
— Извините, Николай Иванович, точно так, я справлялся. — И уточнил, опережая вполне резонный вопрос собеседника. — На целых пять сантиметров.
Семёнов усмехнулся, прикинув:
— На пять? Да ну, ерунда какая-то, на пять, не может быть, чтобы на пять! Миллиметров, скорее. Впрочем, это не тема для дискуссии. Я о другом подумал. Как 90-е всё перевернули. Художник, которого учили рисовать, пошёл торговать органами.
— Удлинителями!
Семёнов махнул рукой:
— Да какая разница! Судьба творца в Росси замысловата. А пути его неисповедимы. Как у кого-то из азиатских поэтов:
Всё в жизни так, хоть бейся в стенку лбом То едешь ты в седле. То ходишь под седлом.Пятым в списке Бубукина шёл Пётр Борисович Бугровский, искусствовед, коллекционер, но по внешнему виду — совершеннейший бандит. С фотографии глядел на Семёнова человек, в глазах которого вообще не прочитывался интеллект. Видимо, был Бугровский из породы обыкновенных бультерьеров — низкий лоб, прижатые уши, широкая челюсть, покатые плечи, маленькие хитрые глазки и — бездонная
— А не пребывал ли ваш, простите за выраженние, искусствовед, в местах не столь отдалённых? — спросил Семёнов. — Или я ошибаюсь?
Бубукин согласно кивнул:
— Так точно, ошибаетесь! Судимости не имеет, хотя постоянно ходил по лезвию, был замечен в разных крупных афёрах. Как-то ловко выворачивался. Сидели за него другие, а он выходил сухим из воды.
— Понятно, — сказал Семёнов, — Игорь Кио, мастер водить за нос.
— Кстати, на 22-м этаже дома № 48 имеет сразу три квартиры: № 93, 94 и 95. Нет, вру! 94, 95, 96! Точно, 96, я запомнил, цифра ж такая двусмысленная в некотором роде.
— В каком это «некотором»? — удивился Семёнов.
Бубукин замялся, покраснел:
— Ну, это я так.
— Как так? Уж говорите, раз начали. Слово не воробей.
— В сексе есть такая поза. Называется: сиксти-найн, найнти-сикс. Это когда мужчина и женщина, так сказать, валетиком.
Семёнов вздохнул:
— Валетиком, тузиком, шестёркой. Жениться вам пора, уважаемый. Тогда и цифра для вас будет просто цифрой. А не позой в сексе.
— Так точно! Извините, Николай Иванович, это я так сболтнул. Короче, жена этого Бугровского, она, кстати, коммерсант, работает успешно в строительном бизнесе, пребывает в ужасном гневе. Просто Медуза Горгона какая-то, честное слово. Страшно даже с ней говорить.
— В гневе? Из-за чего?
— Думала, Бугровский на Сицилии, он ей так сказал, а он отдыхал, извините за выражение, у любовницы в соседнем подъезде.
— В соседнем? Ну-у, это ж никуда не годится. Такой риск.
— Так точно! Жена его теперь говорит: вы про этого гада вообще не спрашивайте! Я про него ничего слышать не желаю! Даже, говорит, не ищите его, пусть бомжует теперь, где хочет, я его на порог не пущу. Замок, кричит, сменю. А я вспомнил, его ж квартиру по телевизору показывали! Он там чего-то такое рассказывал про поддельное искусство, кажется, и показывал, как выглядит оригинальный Коровин и Фешин. Я ещё удивился: как это человек не боится светиться? Просто дворец какой-то, такой ремонт забабахал, а какой у него антиквариат! Нет, честно, Николай Иванович, как Эрмитаж! Часы старинные, мебель, посуда из серебра, картины, мамочка моя, на такие ведь деньги! И как они с женой всё это делить будут?
Семёнов хмыкнул:
— Мне бы ваши проблемы! Меньше рассуждайте о чужом антиквариате, дорогой коллега. Спать будет спокойней. И потом, не наше с вами дело, как они разберутся. Муж и жена, как известно, одна сатана. И где, кстати, гарантия, что разрешат вернуться в квартиры? Вдруг, радиация? И будет как в Припяти после Чернобыля. Дома стоят, игрушки лежат, а вернуться нельзя. И даже вещи забрать… Впрочем, мы отвлеклись.
Бубукин выкладывает на стол шестое фото — мутное, с уголком, явно вырванное из какого-то документа. Абай Елдаев, гастарбайтер, со смешной кличкой Елдос. В бухгалтерии кооператива эта карточка нашлась совершенно случайно. По словам Бубукина гастарбайтер отбился от стройбригады, потерялся, а потом подрабатывал нелегально в доме № 48, убирал до событий двор, таскал мусорные баки, красил заборы, траву косил, штукатурил, ну и все такое, как обычно. Крыс гонял, травил тараканов. Документов у него не было вообще и, судя по всему, его покрывало правление кооператива, списывая денежки на уборку территории. А спал бедный азиат на матрасе в подвале. Матрас сгорел во время событий, как сообщил дотошный Бубукин.