Иной жизни для себя не представляю! Книга седьмая. Халявные баксы.
Шрифт:
нужно было с Варей, когда она освободится – вчера Дока
упомянул о закопанном жмуре, то-есть какой то интерес к нему
оставался. Вот и хотел у Вари узнать, кто в лагере недавно ходил
в красных женских полусапожках, и был ли вообще такой
человек, а если был, то куда подевался. И если совсем честно, то
надеялся какими-то новыми фактами друга и напарника отвлечь
от затеи с ковырянием золота.
Варя присела за мой столик, когда
закончила, минут десять мы с ней поболтали, о пустяках. И в
подходящий момент вопрос ей я и задал: не ее ли полусапожки
валяются в горках, красные и вроде не очень старые. Варюха
рассмеялась:
«Никогда у меня таких не было, и у сменщицы тоже. А
носил их мужик щупленький, с ножкой детской. Только его в
лагере нет, домой уехал, когда механик старый разбился», - это я
и хотел узнать, но появился еще один вопросик:
«А кто повез его к железке, или автобусу?»
«А Милочкин, кто ж еще. Поехал за продуктами, и парня с
собой прихватил», - есть, есть, чем удивить Доку и направить
его на путь истинный, подальше от золота и ближе к привычному
для нас обоих расследованию криминальной истории!
Часть двадцать седьмая.
Утром поговорить с Докой не удалось – Владимир крутился
рядом и не отставал от нас ни на шаг. Из чего я сделал
предположение, что за мое вечернее отсутствие он провел
необходимую работу по привлечению нашего технаря к
незаконным и опасным действиям на рудном отвале. Наверное,
убедить Доку удалось, иначе сейчас тот не старался бы
отводить от меня глаза, да и обычных утренних приколов от него
не слышалось. Молча собрались, молча позавтракали в
вагончике-столовой и разошлись: Дока – на площадку ремонта
техники, Владимир в другую сторону – к карьеру, а меня Сергей
попросил зайти в свой балок.
«Вчера по моим следам бегал», - с интересом на меня
посмотрел, - «Все разглядел?»
«Что до снега карьер не дотянет - понял», - а как по
другому, ежели третья его часть Сергеем же из дальнейшей
работы выведена?
«Не дотянет», - вздохнул геолог, - «но винить некого. Нет
второго экскаватора – нет и нормальной работы», - жестом
предложил садиться за стол, - «Уверен, что друзьям своим ты
все рассказал, но простых работяг в это дело посвящать не
стоит. Пусть пока возможно спокойно работают», - и начал
выкладывать на стол бумаги.
С полчаса посвящал меня в срочную работу – отбору проб
в нескольких разобщенных местах.
во многом мною и составленном. Я собрался уходить, уже оба
поднялись из-за стола, и здесь Сергей высказал то, что я от него
слышать не хотел, но давно ожидал:
«Владимира по вечерам на рудном отвале постоянно вижу.
Постарайся его урезонить. Хотя…», - он помолчал, - «сегодня с
обеда руду начнут к железке возить. Так что ковыряться будет не
в чем».
«Вот и отлично», - я ухитрился изобразить улыбку, - «увезут
руду – и урезонивать не придется!» - с этим домик и покинул.
Можно сказать, в хорошем настроении – у ребят моих
возможность золотом заниматься пропадает, по крайней мере
на месячишко!
Владимиру насчет судьбы рудного отвала сообщил сразу и
с удовольствием. Возмутил его окончательно, и не столько тем,
что заниматься после трудового дня ему будет негде, не тем, что
мечта поиметь деньги на институт дочери под сомнением,
сколько моим отношением к вопросу его незаконного приработка.
Стоически выслушал от него много «хорошего», в виде
обвинений в мой адрес, но как и предполагал, в заключение
убедился, что и коллега в делах добычных кое-что понимает:
«Ничего! Вон буровые», - кивнул в их сторону, - «скважины
во всю шпарят по рудному телу! Значит, и взрывать его будут в
первую очередь! Так что старую руду увезут, а через пару дней
новую из карьера на ее место положат!»
«Положат», - согласился с его выводами, - «Только это
будет руда рядовая, золота в ней – граммы на тонну. Тебе же, с
твоими любимыми «клопами», руда нужна богатая, с сотней
грамм! А до нее непонятно когда дело дойдет!»
Владимир мгновенно злость на лице сменил заинтересованностью,
что-то в голове прикинул, и уже спокойно
меня уверил:
«Скажешь, когда до богатой дело дойдет. Ты же все
знаешь! Иначе я с тобой и разговаривать перестану!» -
определенно показал, что намерений своих он не изменил ни на
иоту.
Перед обедом экскаватор из карьера начал выбираться.
Владимир с мрачным видом проследил за его действиями,
убедился, что пополз тот к рудному отвалу, буркнул мне:
«Думал, на понт берешь!» - и замахал кувалдой как
ненормальный. Даже жалко мужика стало – так распереживался.
Я едва успевал отбирать в брезентовые мешки выколотые
камни, уже собирался предложить перекур, и здесь забамкала в