Иной жизни для себя не представляю! Книга седьмая. Халявные баксы.
Шрифт:
сопку убрать. Так что на хорошие заработки надежды мало. И в
стране сейчас черт те что творится, за зиму вряд ли изменится в
лучшую сторону».
Печально. Владимиру работа в артели нравилась.
Особенно та часть, которая касалась незаконного приработка.
Даже если и наберет денег устроить дочь в институт, то и
дальше придется ее кормить и одевать, а может и квартиру
снимать, если с общежитием не получится. А где он сможет
хорошие
Дока, по моему глубокому убеждению, то же из артели не
рвался. И даже больше: как то мне проговорился, что хорошо бы
здесь на зиму остаться. И денежка будет идти, как сторожу, и
охотиться можно спокойно, не только обеспечивать себя и семью
мясом, а и волками и лисами заняться, шкуры то их стоят ого-го.
Но оба моих товарища не знают, что, как Сергей только
что мне сказал, в следующем году на большие заработки
рассчитывать не стоит, из-за все той же чертовой сопки. И как на
такое сообщение – а я точно не отмолчусь – отреагируют, пока
не понятно. У самого же в голове напомнила о себе мысль о
давней моей заначки в виде неучтенного и никому неизвестного
рудопроявления, с хорошо развитой зоной вторичного
обогащения золотом. Не лучше ли нашей троицы на нем
поработать? Дело конечно незаконное…. Но……назовите хоть
одно место в стране, где сейчас что то делается по закону?
Посмотрели с геологом план отрабатываемого горизонта,
оставили как обязательной работу на два дня. С этим я и пошел
в карьер к Владимиру. Он конечно в первую очередь
поинтересовался, где я пропадал. Пришлось объяснить, что не
бил баклуши:
«С Сергеем для тебя работу определял. На два дня, а
дальше – свободен!»
Владимир в тему врубился сходу, но в варианте для меня
неожиданном:
«Вот блин! Мы же с Докой собрались в палатке
пошерстить! А за два дня много не унесешь!» - показал, что
незаконный, криминальный приработок для него в данный
момент важнее.
«Это сейчас, когда со всеми вот-вот начнут рассчитываться
за сезон работы, вам и нужно в той палатке
засветиться? Умней ничего не придумали!»
Владимир тут же рот закрыл, и долго молчал. Потом все
же не выдержал:
«А с артелью что будет после расчета? Нам в следующем
году работа найдется?»
«Об этом позже поговорим, втроем», - не объяснять же
ему, что работа если и найдется, то совсем за другие деньги. А
мы пока не знаем, сколько в этом сезоне получим. Может,
овчинка выделки не стоит?
Дока из своих наблюдений тоже сделал вывод, что артель
работу
вывоза руды к железной дороге. Руды в отвале кот наплакал, и
срочно увозить ее надобности вроде не было.
Перед ужином и Варя подтвердила, что артель дышит на
ладан: на просьбу поварих привезти кое-какие продукты,
Милочкин грубо их оборвал:
«Обойдетесь тем, что есть! Никуда я не поеду!»
Вечером втроем поговорили. Ход событий изменить мы не
могли, оставалось только следить за развитием ситуации и ждать
логического ее завершения. И не рыпаться – это касалось
Владимира и Доки, собиравшихся навестить палатку с богатой
рудой.
Через два дня в лагере появился Николай Игнатович, с
тощим хмырем, гением финансов. И без дефицитных продуктов –
мяса, масла, сахара. Которые раньше привозил всегда, потому
что в магазинах ближайших поселков купить их было
невозможно. Следующий день прошел как обычно в работе, я и
Владимир закончили дела в карьере, вечером притащили
инструмент в домик.
«И что теперь?» - поинтересовался коллега, - «Завтра на
что настраиваться?»
«Не переживай, сидеть не придется», - знал по опыту, что
закрытие любого полевого лагеря дело не быстрое и хлопотное,
у всех руки и ноги отваливаются, столько приходится
перетаскивать тяжестей.
«Конечно не придется», - Владимиру ближайшее будущее
не понравилось, - «только тебе с Сергеем бумажки перебирать, а
мне – физически вкалывать!» - в этом он был прав на сто
процентов. К счастью для меня, очень вовремя появился Дока, с
еще одним сообщением:
«Все самосвалы завтра везут руду к железке, буровые и
другая техника работу кончают, агрегаты консервируют на зиму»,
– теперь отпали последние сомнения: артель точно закрывается!
Утром об этом же напомнило объявление на вагончике-
столовой:
«В семнадцать часов состоится общее собрание
коллектива, по случаю завершения сезона полевых работ».
С серьезным видом работяги его читали, кто-то молча
вздыхал, кто то тихо для себя матерился – было ясно, что все
рассчитывали поработать подольше. Наша троица тоже
прочитала, без выражения эмоций – без этого объявления обо
всем уже знали; зашли в вагончик-столовую. Когда подошел к
окошку раздачи за своей порцией, невиданно серьезная Варя
прошептала:
«Закрывают нас, предложили домой собираться!» - и чуть
ли не пустив слезу, шмыгнула носом.