Иной жизни для себя не представляю! Книга вторая
Шрифт:
это для злодея обязательное условие избежать заслуженной кары.
Утром Леня предупредил мужиков-ИТРовцев, что после обеда
пропавшего канавщика искать будут все. Объяснил, что внимание нужно
обращать не только на любого живого человека, но и проверять кусты,
принюхиваться к запаху гниения, и не пропускать подозрительные места,
похожие на недавние захоронения. Последним народ удивил по полной: какие
такие захоронения, если парень всего лишь сбежал,
не от трупака, который вдобавок еще ухитрился себя и землей засыпать.
Леня пустился в фантазии, ребята начали на них улыбаться, Леня в ответ
перешел на явную чушь, и в итоге махнул рукой: ищите мол, захоронение, а
разбираться потом будем.
Искали, и не один, а два дня: пятницу и субботу. И ничего не нашли.
Что в Лениной голове идею мою, насчет Гриши как подставы, только
упрочило, и на ночное дежурство – если Гриши рядом с отрядом нет и он
может быть уже и труп, то зачем караулы с ружьями – определил одного
Егорыча. А я поинтересовался у Виталия: что он думает теперь, по поводу
харакири. На что тот пожал плечами, но ответил убежденно:
« Рядом с отрядом его нет, за два дня в этом мы убедились. А куда от
Камаза сгоревшего пошел – мы не знаем. Там еще можно искать и искать!»
Из чего я сделал вывод, что в теорию Гриши как подставы Виталий не верит.
Вечером Леня еще раз пригласил его и Славу на очередной военный
совет.
«Вот», - потряс перед нами знакомой бумажкой с распоряжением
начальника партии, - приказано искать канавщика до победного конца. Мы
три дня искали и не нашли. Что дальше? Завтра Павел Петрович сюда
приедет, проверит, как его приказания исполняются». Все молчали, делая вид,
что думают, как из ситуации выходить. Виталий придумал первым:
«Еще раз вокруг Камаза посмотреть, только от него подальше. И двумя
машинами, в направлении на партию и на ближний поселок. Может, он
прямиком на один из них пошел, а потом понял, что не дойдет. Ну и того,
решился на харакири».
«А ты как считаешь?» - Леня обернулся в мою сторону.
«Можно съездить, как Виталий говорит. Не найдем – но долг
выполняем: ищем парня изо всех сил и где возможно. Только», - сделал я
необходимую паузу, - «меня прошу отпустить, еще раз в долине пробежаться,
от отряда подальше. Может, следы партизана найду, или место, где он
ночевал».
51
«Проверь», - согласился Леня, - «а остальные завтра с утра на двух
машинах к Камазу. Не можем мы поиски до приезда начальства кончать!»
В отряде понятие «с утра» означает вставать в четыре, ну пол пятого. В
воскресенье в такую рань
поработать. Но сегодня по необходимости кроме них поднялись оба шофера
и все мужики-ИТРовцы; в столовой появились с лицами недовольными:
вместо законного отдыха куда то ехать, кого то искать… Для меня же
пробежаться в воскресенье по делам не по работе уже отдых. А если еще и с
ружьем…так и вообще лучше не придумаешь. И здесь я вспомнил про волка
инвалида: как он бедолага, жив еще, или… Раз я собрался искать непонятно
что в долине, то не мешало бы добежать до лужи, возле которой инвалид
прижился, и его проверить, а заодно и подкормить.
В пробный мешок собрал в столовой остатки еды, выпросил у
поварихи пару сайгачьих косточек, и с таким подарком в рюкзаке,
естественно и с ружьем, пошел от отряда вверх по долине. Потому что
заросли кустарника и травы там были погуще, и человеку спрятаться в них
полегче. Если, конечно, он еще живой.
Быстро убедился, что никого живого уже метрах в двухстах от отряда
нет – в сухих руслах, по которым партизан мог незаметно подойти к отряду,
на песочке никто следов не оставил. Но я шел и шел, уже ни на что не
надеясь и понимая, что если Гришу убили, где-то возле отряда, то тащить в
такую даль труп, что бы спрятать, силенок ни у кого не хватит. Ладно –
решил для себя, - проверю волка-инвалида, и назад.
В знакомых зарослях кустарника было тихо. Я по тропкам полазил,
нашел место, где прошлый раз бросил волку убитого зайца – от него остались
лишь шерстинки. Волк не выскакивал, и я подумал худшее. Подошел к луже –
следы его были, кроме старых и свежие. Жив, курилка! Я вернулся в кусты,
еще раз начал в них шуметь – и вот он! На одной из прогалин поднялся на
передние ноги, со мной почти рядом, и в кусты не полез. Стоял, смотрел на
меня. Стараясь все делать плавно и медленно, снял рюкзак, достал пробный
мешок с остатками завтрака, и на глазах зверюги высыпал все на землю. Волк
перевел взгляд на еду и облизнулся. Я осторожно попятился назад - волк
теперь смотрел на меня, - осторожно развернулся и вылез из кустов. Живи,
бродяга! Теперь я тебя постоянно буду подкармливать!
Пока возвращался в отряд, пытался придумать, как спрятать труп, что
бы его никто не нашел. С учетом, что далеко от отряда его унести
невозможно, и что это мог сделать один из двух канавщиков, носивших
сапоги подходящего размера.
Мог конечно закопать, но мы два дня, целой оравой, искали следы