Иной жизни для себя не представляю! Книга вторая
Шрифт:
«Сейчас я в партию возвращаюсь, но вернусь при первой возможности. А вы
– поиски продолжаете! И говорить больше не о чем!» - отдал приказ, и начал
бумажки свои собирать, показывая, что совещание заканчивает.
Когда Уазик с шефом запылил в партию, я и Леня, вышедщие из
домика вместе с остальными, своими глазами убедиться в этом событии, в
него вернулись.
«Про версию, что канавщика убили из-за денег Палыча, никому не
говори», - предупредил
– его и будем искать. Найдем или мы, или менты – хорошо, а не найдем –
потихоньку все и заглохнет. Ну а насчет того, что живым мы его точно не
увидим – так это и Павел Петрович понимает. Ты же не зря мне в бок кулаком
врезал, когда понял, что он от нас хочет: делать вид, что ищем. Неделю уже!
И если парень жив, во что я не верю, то уже где-нибудь в городе в кабаке
сидит. А если мертв – птицы и лисы кости растаскивать кончают!»
54
«Интересно, а сколько времени нам придется делать вид, что ищем?»
«Один бог знает», - пожал Леня плечами, - «этот вопрос и Павел
Петрович решить не может», - вот в этом я согласен с ним полностью.
Однако, если до сих пор поиски партизана результата не дали, то
побочный положительный эффект имели: убедили всех, что вблизи отряда
его нет. Ночные караулы Леня отменил, что ребят, в них задействованных,
обрадовало. Но отнюдь не обрадовало шофера, которого тот же Леня
назначил целый день крутить баранку вместо того, что бы развезя людей на
работу, дремать в кабине, читать книжку, и вообще заниматься своими
делами. После которых, отдохнув и набравшись сил, всего лишь людей
собрать и привезти в отряд.
Командовать же недовольным и лишенным привычного кайфа
шофером, что бы не заблудился и катался не абы как, а по определенному
плану, пришлось Виталию и Славе по очереди, как мужикам опытным. Слава
к этому делу отнесся негативно, потому что трястись на машине – это
никакая не геология. К тому же, не был он ни охотником, ни рыбаком.
Виталий наоборот – катался с удовольствием, брал с собой ружье, и за
неделю привез двух сайгаков, добытых попутно, гоном на далеком от нас
такыре, причем не ночью, а днем.
За эту же неделю я втихаря, после работы, посетил все канавы рядом с
отрядом, пройденные двумя работягами с большой ногой. Просмотрел их с
особой тщательностью, все вокруг облазил в поисках следов работы кайлом
или лопатой, валявшиеся камни проверил не поднимались ли, что бы что то
под них засунуть, вернулся к отвалам канав проверить не ковырялся ли кто в
них. И ничего
А Леню развитие событий, то-есть, и продолжающиеся бесполезные
поиски, и столь же бесполезное посещение мною пройденных работягами
канав, устраивало. С каждым днем он улыбался все чаще, в настроении
плохом уже не замечался, и в пятницу завел со мной разговор на тему уже
подзабытую:
«Пора бы Павлу Петровичу сигнал подать. Что поиски партизана
можно закончить. Мы тогда праздник устроим, отметить это дело. А то сидим
как сычи, без радости!»
«Это мы запросто!» - с улыбкой поддержал я проект, - «Только где
возьмем живительную влагу?»
«За кого меня принимаешь?» - продемонстрировал Леня
снисходительную улыбочку, - «У меня и сейчас», - кивнул на кровать, вернее
на то, что под ней, - «пара пузырей стоит, привез, когда сюда ехал. Но все
дела эти, с партизаном», - продемонстрировал на лице, как они для него
неприятны, - «к празднику не располагают. Так что чуток подождем, но
готовиться к нему начнем. Шашлык заделаем!»
«Для всех, или для себя?» - решился я на уточнение.
«Для нас с тобой плюс Виталий и Слава. И больше никого! Потому что
тогда придется студенток приглашать! А они у меня во где!» - и показал
рукой, что где-то в районе горла. Надеюсь, это касается только Розочки.
55
«Хочешь Егорыча и Томочку обидеть? Ладно наша молодежь, могут
сами о себе позаботиться. А этим то куда деваться? »
«Этих пригласим! Егорыча обрадуем, и Томочку обнадежим!» -
усмехнулся Леня, да еще и подмигнул.
«Обнадежим то в чем?» - почувствовал я какой то подвох.
«Что она мужикам еще нужна!» - это он тоном игривым, а дальше
серьезно, - «Уважишь ее – и ни какая другая не понадобится! А Розочка
сейчас свободна, и кто знает, что у нее в голове!» - погрозил мне пальцем, -
«Близко к ней не подходи!»
К ней я и не подходил, кроме как по рабочим делам. Зато на следующий
день вечером она пришла в наш домик к нему, с уже привычной золотой
цепью с крестом на шее. И очень смело объяснила зачем:
«Леонид Дмитрович! Вы обещали мне привезти в долг водки бутылку!
Пока были заняты, то с ментами, то еще с кем, я к вам не приходила –
слишком вы были серьезными. А сейчас уже какой день улыбаетесь, в
настроении хорошем - я и пришла!»
Леня, как говорят в подобных случаях, поперхнулся. И с пол минуты
ничего вымолвить не мог. А эта…такая красивая, что трудно отвести глаза,