Иноземия, или туда и снова туда
Шрифт:
— Великий правитель, но Ваша безопасность…
— Не волнуйся, Йодол, я о себе позабочусь. Тем более, вместе со мной будет Зак. Так же, Менский?
— Естественно! — Зак даже удивился, что кто-то мог предположить что-то другое.
— Вас будет всего двое? — с сомнением переспросил Тсерк, — Но ведь теперь, когда весь легион в Вашем расположении, мы можем прорываться…
— Йодол, — за Ажау ответил Зак, — Вы нам только помешаете.
— Так, эту тему закрыли, тему тактики сражения тоже, — подытожил правитель Южного мира, — Теперь, согласованность действий — Йодол, когда моя стража выйдет на связь, передашь им все, что нужно.
— Сделаю, Великий Повелитель.
— Хорошо, последнее — Зак, мы ж пешком прорываться не будем, как ты понимаешь. Потому следуй
— Что, на завзах… то есть на гроомбанах поедем? — спросил Менский, когда они покинули генштаб и погрузились в то, что еще совсем недавно было лабиринтом дворцовых переходов, а ныне превратилось в место грандиозного побоища.
— Нет, гроомбанов у меня во дворце не припасено запасных. А вот, как ты их называешь, коней парочка найдется.
— Ты думаешь, они уцелели? Тут такое повсюду творилось, что эти чудища могли спокойно бедных животных… Ну, могли с ними что-то нехорошее сделать.
— Это вряд ли. Для того, чтоб с ними что-то сделать, их надо было сначала найти.
— Так они, вроде, весь дворец перерыли. А кони, они существа большие, их просто так не спрячешь. Для этого нужны большие стойла…
— Зак, ты что, сомневаешься, что у меня припасено что-то еще, о чем никто больше не знает?
— Нет, Ажау, не сомневаюсь, но пытаюсь догадаться до того, как увижу.
— Это похвально. Впрочем, сейчас ты действительно увидишь нечто, это я тебе гарантирую. Смотри.
Ажау с Заком вышли в одно из боковых помещений дворца, в большой обзорный зал, с которого открывался прекрасный вид на текущую где-то внизу реку и простилающийся вдаль город. И хоть отсюда было всего два выхода — та дверь, через которую наши герои сюда попали, и река, в которую можно было спрыгнуть, именно этот зал и был нужен Ажау. Правитель Южного мира дошел до середины зала, пол которого был украшен красивым орнаментом из разноцветных плиток, и, проявляя чудеса ловкости, пропрыгал по ним в одному лишь ему ведомой последовательности. Наблюдающий со стороны за этим Зак не мог бы гарантировать не только того, что он эту последовательность запомнил, а и то, что он смог бы прыгнуть с места на одной ноге на три метра, попав в плитку, площадью меньше человеческой ладони. Ажау это удалось.
В тот момент, когда он сделал последний прыжок, и, фигурально выражаясь, мог бы вытереть со лба тяжелый трудовой пот, вздумай он там появиться, река пришла в движение. То есть, конечно, не сама река. Потревожить Мисниламу не в силах было ни смертному, ни бессмертному, разве что Шлиу со своим регулятором климата мог бы чего-то натворить, а потревожена была механика, долгие десятилетия, а то и столетия, дожидающаяся своего часа. Пружины, шестеренки и рычаги, как и прочие элементы, именовать которые тяжело, по причине отсутствия аналогов где-либо во вселенной, начали крутится, вертеться и совершать прочие кинетические движения, превращая энергию потенциальную сжатых пружин в энергию кинетическую того, что сейчас неспешно поднималось с речного дна. Причем сказать точно, что это такое, было достаточно затруднительно. Вроде бы это был мост, и в то же время все нормальные мосты идут над, а не под водой. С другой стороны, и подводным туннелем это тоже назвать нельзя, потому что туннель как правило имеет свойство быть закрытым с четырех, а не трех сторон. Нельзя было это назвать и плотиной, потому что плотины служат для того, чтоб перекрыть воду, а тут вода спокойно текла дальше. Если же все же попытаться описать, что именно сейчас выходило на поверхность, и как именно это происходило, то нужно сказать примерно следующие слова.
Сначала со дна реки выросла стена. Достаточно толстая. Не сплошная, а состоящая из отдельных кусочков, и смотрелась она так, как будто это из воды поднимается некая пунктирная линия, или вершина стены с бойницами. Потом эта стена посередине, не поперек, а вдоль, разделилась на две, которые начали разъезжаться в разные стороны. При этом стенки не просто раздвигались, а между ними еще и проходили перепонки, мешающие проникновению вовнутрь воды. Теперь река смотрелась так, как будто где-то под ней находился
Если описывать готовый результат, то это был полутораметровой ширины проход, идущий где-то на глубине три метра, с вертикальными стенками, выступающим над водой не более чем на пару миллиметров. Видя если не восхищение, то уважительное отношение Зака к данной конструкции, Ажау дополнительно похвастался:
— Заметь, Зак, все это произошло в полной тишине! Более того, уровень воды и скорость ее потока не изменились ни на йоту, так как одновременно с тем, что ты наблюдал, под водой открылись специальные трубопроводы, прокачивающие воду с одной стороны прохода на другую. Ну и, конечно, и замок, и все дома на другом берегу тут построены так, что заметить этот проход можно или подойдя вплотную, или из этого зала. Больше он ниоткуда не виден. Как тебе?
— Классно, Ажау, вот только я не понимаю, при чем тут кони…
— А кони тут при том, что этот путь был специально сделан для конной эвакуации меня из замка. Конечно, тут есть многочисленные подземные и воздушные ходы, но этот — единственный, по которому можно проехать верхом, да и к тому же это единственный, который невозможно перекрыть. Потому что до того, как я его задействую, этот проход — просто набор металлических конструкций на дне, и ничего большего.
— Хорошо, а все же, где же кони?
— Будут тебе, Зак, кони.
Ажау убедился, что Менского ему все равно не удивить, и протанцевал второй танец по плиткам, не такой сложный и запутанный, но все равно воспроизводимый с большим трудом. После его окончания опять заработала механика, на этот раз более примитивная, открывающая всего лишь ход вниз, в подземные конюшни. Именно туда и спустились наши герои, после чего ход за их спиной автоматически закрылся. Оказались два правителя в большой и хорошо проветриваемой комнате, сухой и теплой, вдоль стен которой были проложены специальные желоба, по которым текла вода, и какие-то полоски, на которых было насыпано что-то зерновое злаковое.
Ну и, конечно, тут стояли, ходили и лежали кони. Нет, чтоб никто не подумал неправильно — коней тут было не так уж и много. А конкретно — три штуки, один стоял, один ходил и один лежал, легко подрыгивая ногами. Кони эти были самых разных мастей, а именно: вороной, белый и в горошек(это тот, который лежал). Чувствовали себя тут животные настоящими хозяевами, то есть посмотрели на незваных гостей взглядом, который иначе как «хозяйский» и не назовешь.
Помимо животных, еды и пищи для них в комнате было пусто, так как даже такие обязательные в любой комнате атрибуты, как вход и выход, тут отсутствовали. Потому как называть входом десятки узких бойниц можно было только в том случае, если ты — комар, причем комар худой и голодный. Да и то готовый пролезать боком, с хрустом и скрипом.
— Я понял, сюда чудища не попали, потому что сюда можно попасть только через секретную дверь! — догадался Зак.
— Почти, — подтвердил Ажау, — Если считать за секретную дверь эту стену, а за ключ к ней — кирку и несколько дней работы, то да.
— То есть, — не понял Менский, — Ты хочешь сказать, что тут дверей нету? Ну а как же сюда попадают кони, или те, кто за ними ухаживает, да и выходить отсюда…
— Кони сюда попадают через эту самую стену, только до того, как ее уложат. Выходят — точно так же, когда ее сломают. Ухаживать за ними не ухаживают, они кони, а не женщины. Корм и вода сюда поступает методом конвейера, из кухни, расположенной в противоположном конце дворца. Без участия человека. Точно так же, автоматически, выводятся отходы. Пол время от времени несколько опускается, и все, что на нем, кроме коней, смывается. Потом точно так же сюда задвигается новый пол с новой соломой.