Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц]
Шрифт:
Роджер заговорил еще более энергично:
— Я должен попасть в соседнюю квартиру. Не шумите. Где ваша пожарная лестница, миссис?
Уходили минуты, сестра Барнетта находилась в, смертельной опасности, а эти нелепые люди занимались пустой болтовней.
— Сюда! — восторженно прошептала женщина. — Артур, делай все, что тебе скажет этот человек, не стой тут, как столб. Если бы только у нас был телефон…
Она отворила дверь в маленькую кухоньку. В дальнем конце ее была другая дверь с окошечком. Женщина необыкновенно легко передвигалась и открыла дверь почти неслышно. За ней оказалась платформа
Платформа доходила до кухоньки в соседней квартире. Задние двери были совсем рядом.
— Проверьте, чтобы ваш муж выполнил все, что я ему поручил, — прошептал Роджер, — и постарайтесь позвать кого-нибудь из других соседей. Пусть они стерегут дверь мисс Барнетт и не выпускают оттуда маленького человечка, карлика. Но будьте осторожны. Он опасный убийца.
Он двинулся вперед, однако при этом наткнулся на выступ на платформе. Железо загрохотало. Что за пытка! Роджер подкрался к соседней двери. Ему ничего не было слышно.
Замок запасного выхода был самым обыкновенным, он мог без труда отпереть его отмычкой. Он думал только о девушке, которая произвела такое огромное впечатление на Мака, и о маленьком злобном существе, которое стояло подле нее. Он работал над замком. Женщина из соседней квартиры сначала смотрела, потом ушла к себе. Роджер не был уверен, сумеет ли он справиться с замком без шума, не спугнет ли проклятого карлика.
Замок поддался.
Роджер повернул ручку и нажал на дверь. Она отворилась. Он тихонько вошел в крохотную кухню, всю в бело-голубых тонах, и, боясь даже дышать, двинулся дальше.
Внезапно ясно раздался мужской голос:
— Когда это пришло?
Благодарение Богу, она еще жива.
Гризельда Барнетт ответила с отчаянием:
— Сегодня утром! Миссис Румбольд, моя соседка, хранила его у себя. Оно — оно было тут, когда я вернулась из магазина.
— Вы видели его на экране?
— Нет! Я говорю вам, письмо пришло в то время, когда меня не было в городе. Я даже не знаю, что там внутри.
— Пленка, — очень медленно сказал карлик, — и вы совершенно уверены, что его не видел никто другой?
— Да, — закричала Гризельда, — да-да-да!
Роджер прокрался к открытой двери, оттуда в тесную переднюю и потом в ту комнату, где стояли эти двое. Если ему немного повезет, проклятый карлик окажется за решеткой менее чем через час. Но одно неосторожное движение — и нож снова будет поднят.
Он оглянулся. Боже! Отчаянная старуха шла за ним по пятам! Нет, в такой помощи он вовсе не нуждался.
И вдруг она чихнула. Звук по своей мощи мог соперничать со взрывом. По-видимому, женщина вовсе не старалась сдержаться, по глупости своей совершенно не понимая драматизма ситуации. Роджер вздрогнул и сразу же перестал соблюдать меры предосторожности, осознав их тщетность. Карлик стоял к нему спиной на расстоянии всего пары ярдов, а девушка находилась между карликом и окном.
Толстуха снова чихнула. Карлик поднял голову. Он не двинулся с места, не выказал ни малейшего признака тревоги. Можно было подумать, что он не догадывается о присутствии постороннего. И вдруг он подпрыгнул в воздухе и откинулся назад с вытянутыми в стороны руками, словно акробат в цирке.
Нож был зажат у него в правой руке,
Роджер нагнулся.
Он почувствовал острую боль в правой ноге, колено непроизвольно подогнулось. Он знал: малейший промах — и карлик своего не упустит, счет его жизни пошел на секунды.
Роджер пошатнулся и услышал, как вскрикнула девушка. Инстинктивно он прижался к стене, боль в ноге была нестерпима, но все же двигаться он мог. А карлик, словно забыв о преследователе, уже стоял возле входной двери и возился с замком.
— Убийца, не уйдешь! — завопила старуха.
Карлик стремительно обернулся, высоко подняв нож.
Она замерла на пороге кухни, онемев от страха. Только тут до нее что-то стало доходить. И Роджер опять подумал: «Мы его схватим!»
Но карлик снова совершил фантастический прыжок, сделав в воздухе три классических кувырка. Он промелькнул, как молния, мимо толстухи, которая еще раз громко завизжала. Роджер устремился в погоню, насколько у него хватило сил, сильно хромая. Однако карлик успел выскочить на платформу.
И тут вцепилась в Роджера толстуха.
— Не ходите, не ходите! У него нож! — орала она истошным голосом. Ее всю колотило, но она держалась за Роджера мертвой хваткой. Он никак не мог избавиться от ее цепких пальцев. Вот уже перестали грохотать шаги на пожарной лестнице. Он сумел добраться до площадки как раз в тот момент, когда карлик бежал по двору. Надежда поймать его рухнула окончательно.
И Роджер не разглядел толком его лица.
Наскоро перевязав ногу, Вест отправился в соседнюю квартиру позвонить в Ярд. Патрульные машины уже организовали погоню, дивизионы были подняты по тревоге, описание внешности преступника со слов Гризельды Барнетт передали по Лондону и во все полицейские управления страны. Начался поиск «ребенка», вернее, карлика, работающего под ребенка, вооруженного опасного убийцы.
Роджер отправил Мака и других полицейских, находившихся поблизости. Дулея отвезли в госпиталь у него было тяжелое пулевое ранение в голову.
Закончив разговор, Вест поблагодарил хозяев, любезно предоставивших в его распоряжение телефон, и снова возвратился к Гризельде Барнетт. При ней находился врач, вызванный энергичной идиоткой толстухой, у которой сейчас, когда опасность миновала, началось буквально недержание речи. Руку Гризельды забинтовали. Девушка практически оправилась от потрясения, выказав гораздо больше выдержки, чем ее соседка, миссис Румбольд.
— Мне бы хотелось, чтобы вы позволили мне поговорить с мисс Барнетт наедине, — процедил Роджер с самым любезным видом, — как только мы закончим, я вам сообщу.
— Ну, раз вам необходимо, я не имею права возражать…
Доктор, молодой розовощекий блондин, понимающе подмигнул Роджеру и вышел, предусмотрительно пропустив вперед миссис Румбольд. Дверь закрылась. Роджер и сестра Джима Барнетта остались вдвоем в крошечной уютной гостиной. Уж если быть точным, Роджер стоял возле окна, а Гризельда сидела в кресле, вытянув перед собою обе руки. Роджеру сразу стало ясно, что имел в виду Мак: она вызывала симпатию своим волевым лицом, полным такой живости и энергии, что невозможно было оторвать глаз. Ярко-синие глаза подчеркивали нежный розоватый цвет кожи. На вид ей можно было дать что-то около тридцати.