Инстинкт Бабы-Яги

Донцова Дарья

Я попробовал пошевелиться. Получилось плохо, голова болела немилосердно, внутрь черепа словно поместили шар из ртути, и он теперь медленно перекатывался от одного виска к другому, вызывая тягучий приступ тошноты. Сесть удалось с третьего раза, и только тогда я сообразил, что нахожусь на ложе не один. С правой стороны, среди горы одеял и подушек, виднелась спутанная копна темных волос. Я попытался включить мыслительные способности. Кто это? Вика Хогарт? Но мы же с ней поругались, и потом, у Вики в спальне современный интерьер, в котором преобладают

белый цвет и предметы из нержавеющей стали.

Я уставился на незнакомую голову. Если признаться честно, в подобной ситуации оказался впервые, совершенно ничего не помню, ни как зовут даму, ни где с ней познакомился, ни то, что делал до того, как очутился в сей чудовищной опочивальне.

Когда Миша Тарубин, один из моих добрых знакомых, с усмешкой говорил: «Представь, Ванька, открываю утром глаза и сообразить не могу, как же эту соску зовут», я ему не верил.

Правда, Тарубин — самозабвенный ловелас, готовый бежать с высунутым языком за любой короткой юбчонкой. Один раз он на моих глазах вытащил из кармана бумажку и начал сокрушаться:

— Ну чей же это телефон? Скажи на милость! Наверное, хорошенькая, раз номер телефона взял.

Я не удержался от ехидного замечания:

— Ты бы еще приобрел привычку рядом приписывать имя.

— О том и речь, — вздохнул Мишка, — всегда ведь кличку указываю, а тут, смотри.

Я взял листок и не сумел сдержать улыбку. На косо оторванной бумажке были накорябаны цифры, а рядом стояло «баба».

— Зато ты теперь знаешь, что это номерок не мужика, а бабы, — развеселился я, — позвони, не стесняйся, и спроси: «Баба, тебя как величать?»

Мишка вырвал из моих рук писульку.

— Можешь ржать сколько угодно, но я частенько не помню с утра, как их зовут. Постель еще не повод для знакомства.

Но я ему не поверил, посчитал это заявление своеобразным мужским кокетством, и вот теперь сам оказался в подобной идиотской ситуации. В голову пришла замечательная идея. Надо хватать одежду, вон она неаккуратной кучей валяется на ковре, и бежать. Авось девушка не проснется.

Но не успел я откинуть жаркое пуховое одеяло, как голова на соседней подушке поднялась и прохрипела:

— Эй, ты кто?

— Иван Павлович, — машинально ответил я и тут же обозлился на себя за глупость.

Более кретинского положения и не придумать. Лежу голый в постели рядом с обнаженной женщиной и представляюсь по имени-отчеству.

Дама зашевелилась, потом довольно легко села, отбросила со лба волосы и заявила:

— И чего у нас было?

Я вздрогнул. Да ей лет пятьдесят, никак не меньше, или она просто плохо выглядит? Во всяком случае, внешность совершенно не в моем вкусе. Маленькие глазки тонут в опухших веках, излишне длинный нос нависает над тонкими губами, кожа нездоровая, серая, с россыпью то ли веснушек, то ли старческих пигментных пятен… Впрочем, как говорит тот же Мишка: «Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки».

Сколько же я вчера выпил, если совсем ничего не помню?

— Эй, — ткнула

меня ногой сокроватница, — может, кофейку сделаешь?

Я встал, натянул брюки и, старательно борясь с тошнотой, пошел по коридору в поисках кухни. Квартира, оказавшаяся огромной, не навевала никаких воспоминаний, я явно был тут впервые.

Пошарив бесцельно на полках, я вновь вернулся в спальню.

— Будьте любезны… э… я никак не могу найти кофе.

Женщина, стоявшая перед зеркалом, резко обернулась. Сейчас она выглядела намного лучше, чем пять минут назад. Лицо приобрело здоровый цвет, очевидно, дама воспользовалась косметикой.

— Посмотри на полке под подоконником, — велела она и добавила: — Меня зовут Инга, если тебя не смущает факт знакомства после бурной ночи.

В моей голове мигом все стало на место. Инга! Жена Головкина! Вчера я привез ей полуторалитровую бутыль «Хеннесси», и мы «уговорили» емкость минут за двадцать.

— Ты вообще кто такой? — удивилась Инга. — Как сюда попал?

— Наверное, нам лучше сначала выпить кофе, — ответил я и лучезарно улыбнулся.

Если вы думаете, что Инга захлопотала у плиты, готовя для неожиданного любовника питательный завтрак, то глубоко ошибаетесь. Кофе варил я, а в огромном, напоминающим подводную лодку холодильнике не нашлось никаких продуктов.

— Так как ты сюда попал? — спросила дама, отхлебнув арабики. — Фу, горько!

— Сахара нет, — развел я руками, — вы сами меня пригласили.

В глазах хозяйки промелькнула легкая настороженность.

— Не волнуйтесь, — быстро сказал я, — я не имею никакого отношения к маньякам и убийцам, вот смотрите…

Инга повертела в руках удостоверение, потом со злобой швырнула его на пол и прошипела:

— Все понятненько! Вот почему ты тут оказался, ищейка продажная! Ну и сколько он тебе заплатил?

— Кто?

— Кто-кто, — скривилась Инга, — Ленька, муженек мой.

— Я, к сожалению, с ним незнаком.

— Да, — она скорчила гримасу, — брешешь!

— Нет, говорю правду, и мне нужно с ним поговорить об одном деле.

Инга засмеялась:

— Тогда езжай в Шереметьево.

— Зачем? — не сразу понял я.

Мозг, отравленный алкоголем, работал не слишком надежно.

— Затем, что Ленька в Англии, — веселилась Инга, — смотался туда со своей доченькой, пасет малолетнюю проститутку, боится, что она опять фортель выкинет. А меня тут оставил да пригрозил денег лишить, если пить стану.

Пошарив рукой под столом, Инга извлекла на свет бутылочку «Хеннесси», на дне которой болтались остатки содержимого, вылила коньяк в пустую чашку и собралась поднести к губам, но я быстро отнял у нее «дозу».

— А ну отдай, — обозлилась дама, — между прочим, больше дома ни капли нет, все кончилось!

— Вот и хорошо, давай поговорим.

— Дай допью!

Я вылил содержимое чашки.

— Погоди, ответь на пару вопросов, а потом я принесу тебе целую бутылку.

— Две, — быстро сказала она.