Intel: взгляд изнутри
Шрифт:
Лэттин ответил вежливым отказом и вернулся к работе в Motorola, полный решимости приложить все усилия, чтобы опровергнуть слова своего собеседника. Когда Intel разработала чип памяти 1102 для Honeywell, Лэттин получил от последней копию спецификации и возглавил небольшую команду, создававшую копию чипа. Motorola в качестве второго источника производила также чип 1103, и к тому времени команда была уверена в способности разработать собственный чип памяти. Однако каждый год Гроув, заезжая в Финикс, предлагал Лэттину приехать на собеседование по поводу найма на работу в Intel.
"Энди все время говорил мне, что я играю за аутсайдеров. Это только вдохновляло меня на то, чтобы работать в своей команде еще усерднее".
Через некоторое время
Почему Гроув так стремился переманить этого инженера? Отчасти потому, что он сам его учил и знал его достоинства. Когда Гроув читал курс лекций по физике полупроводников в Университете Беркли, одновременно продолжая работать в Fairchild, Лэттин был одним из самых многообещающих студентов. Гроува часто раздражало, что Лэттин подвергал курс ревизии, далеко не все принимал на веру, поэтому учителю приходилось с ним нелегко.
А может быть, причина была не только в этом? Биография Лэттина сильно отличалась от биографии Гроува, эмигранта из Венгрии, который, прежде чем попасть в Беркли, закончил городской колледж. Лэттин плохо учился в средней школе и затем пошел добровольцем в Военно-морской флот США. Однако в их историях было нечто общее: не обещающее много хорошего начало и продвижение от сырого таланта к высотам науки. Свое первое настоящее образование Лэттин получил во флотской школе электронной техники, а после того как ушел в религию, стал заниматься в церковной школе в Портленде, штат Орегон. Затем Лэттин поступил на работу в местную компанию техником по электронике и начал обучаться на вечернем отделении. После двух лет обучения в колледже Ventura Junior (Южная Калифорния) он перевелся в Беркли, где решил получить степень магистра. В 1975 году, уже работая менеджером целого отдела Motorola, занимавшегося MOS-технологией, и отвечая за все запоминающие устройства и микропроцессоры, он в свободное время писал докторскую диссертацию, в то время как Гроув продолжал уговаривать его перейти в Intel.
Но внутренняя политика, в конце концов, заставила Лэттина сдаться. После спада в электронной промышленности во втором полугодии 1974 года Motorola предложила ему вместе со всем отделом переехать из Финикса в Остин (штат Техас). Прежде чем согласиться, Лэттин добился от своего босса обещания, что инженеры, которые поедут с ним, сохранят работу. Летом 1975 года переезд состоялся. Через четыре недели человек, давший обещание Лэттину, сам был уволен, а его преемник потребовал сокращения штата. Лэттин сказал своему новому боссу, что скорее уволится сам, чем нарушит обещание, данное инженерам. Через несколько недель он перешел в Intel, а следом за ним последовало еще полдюжины блестящих инженеров Motorola.
Сначала Лэттин возглавил команду, работавшую над очень передовой архитектурой, получившей название 8800. Поскольку при этом число его подчиненных с трех сотен в Motorola сократилось до пяти человек, это его не очень впечатлило. Однако затем он увлекся процессором, который создавала его команда. Как обычно, Intel не пыталась внести новые улучшения в чип 8080; ее целью был революционный скачок в микропроцессорной технологии. Новый чип должен был содержать защиту от ошибок и самоконтроль, а также обеспечивать настоящую многозадачность и инструкции переменной длины. Самое главное: он должен был распознавать различные типы данных и поддерживать объектно-ориентированный подход, который вошел в моду в компьютерном бизнесе только десятилетие спустя. Предполагалось, что он станет самым крупным чипом
Лэттин был поражен тем, что увидел в планах проекта, и решил переговорить с Гордоном Муром, главой компании и одновременно мечтателем.
— Гордон, ты хочешь, чтобы я стал руководителем программы создания этой штуки, — начал он, — Но этот компьютер столь изощренный, что я не могу сказать, хорошая ли это архитектура… Она не похожа на 6800. Это попытка интегрировать концепции ЭВМ в микропроцессор.
Мура это не смущало. При всех успехах чипа 8080, Intel еще не могла серьезно претендовать на вхождение в компьютерный бизнес. Архитекторы компьютеров все еще высмеивали ее процессоры как слишком слабые и не обладавшие нужными свойствами, чтобы стать серьезной базой для архитектуры ЭВМ. Мур был уверен, что новая разработка откроет Intel путь в компьютерный бизнес. Лэттин ушел от него вдохновленный, убежденный в том, что высшее руководство компании поддерживает проект на все сто процентов.
Однако докладывать каждый месяц о продвижении работ над проектом 8800 Лэттину приходилось не Муру, а Гроуву. Взявшись за новый процессор, он стал ответственным за все трудности, с которыми сталкивалась его команда. Их было немало, а при введенной Гроувом системе руководства путем установления целей и проверки ключевых результатов, при регулярных встречах один на один для точного выяснения, что происходит, спрятаться было не за что.
"При каждом отчете график смещался, — вспоминает Лэттин. — Энди хотел, чтобы график строго соблюдался, факты были точными, в то время как мы находились в процессе исследования. При каждом отчете мне устраивали порку — и очень жестокую. Культура Motorola, где не было такой конфронтации, мне была ближе".
Лэттин оказался между двух огней: с одной стороны, его донимал своими требованиями Гроув и, с другой, его подчиненные не хотели брать на себя ответственность за принимаемые решения. Особенно трудно было с Джастином Рэттнером, блестящим архитектором, занимающимся окончательной спецификацией нового чипа. Он никак не мог довести дело до конца, и Лэттину приходилось оставаться в кабинете до поздней ночи и лист за листом распечатывать спецификацию, пытаясь уложиться в срок и избежать очередной унизительной порки.
После одного особенно неприятного разговора Лэттин покорно попросил Гроува:
— Энди, если ты хочешь меня критиковать, тебе придется потратить немного времени, чтобы подготовить меня к этому.
Более умудренные головы в Intel могли бы подсказать Лэттину, что такое сильное давление сопутствовало великим технологическим прорывам. Компания будет месяц за месяцем повышать напряжение, но не похоронит проект 8800. И что бы там ни говорили, она выделит на исследования столько времени, денег, терпения и технических знаний, сколько необходимо.
Сохраняя приверженность проекту Лэттина, Intel приняла на работу еще одного аса маркетинга, который должен был направить свои усилия на то, чтобы вывести компанию на уровень серьезного бизнеса в области микропроцессоров. Это был Билл Давидов, и его появление свидетельствовало о том, что компания осознала: нельзя больше отмахиваться от микропроцессоров как от рынка, нацеленного на любителей и производителей калькуляторов. До этого момента те, кто работал над запоминающими устройствами, считали финансирование микропроцессорных проектов пустой тратой средств. "Хватит разбрасываться, — говорили они. — Большие деньги лежат в области компьютерной памяти. У микропроцессоров неплохая реклама, но они не приносят прибыли. Мы должны прикрыть этот бизнес и сконцентрироваться на том, в чем мы сильны".