Интербеллум
Шрифт:
Я присела на самый край. В глазах хозяина блестели весёлые искорки. Со мной не нужно церемониальных правил, светской учтивости и благородной сдержанности. Мне не нужно доказывать, как он рад меня видеть и что он всенепременно будет на званом вечере, куда я его приглашаю. Он может по-злому, грубо сострить и приказать замолчать, потому что звук моего голоса начал раздражать. И тем более, ему не нужно заглаживать вину, когда нечаянно-негаданно солнце выйдет из-за туч и раздражение опустит змеиный капюшон. Он снова будет бодр, а я — рядом несмотря ни на что. Я знаю, что он ценит
— Решать тебе, Хитоми-сан. Ты хочешь?
Нашим отношениям семь лет и за прожитые плечо к плечу года он научился иногда спрашивать мое мнение — ничуть не чародейский поступок.
— Если только вы не против, хозяин.
Евгений помрачнел и одним резким движением оказался рядом. Пальцы сошлись на подбородке и подтянули к себе.
— Мои познания в истории скудны, но их хватает с уверенностью утверждать о ликвидации рабства несколько веков назад.
— Простите…
Его рука все ещё меня держала, он вскинул мне голову, и у меня пропала возможность отвести взгляд. Он заставил смотреть прямо в глаза, как кролик смотрит в последние секунды перед броском змеи.
— Ты не сабмиссив, чтобы я был твоим хозяином.
— Да.
Его пальцы разжались, и Евгений вернулся к изголовью кровати. Я потупилась.
Евгений не выносил, когда я называла его «хозяином», но порой ненавистное слово слетало с губ, и расплата была страшна — подъем на час раньше, ушат холодной воды или кофе с молоком и сахаром. Еще больше он не любил, когда я обращалась к нему Ваше Высочество. Как-то он признался, что эти слова отдаляют меня от него.
Книга снова захватила Евгения. Погрузившись в чтение, казалось, он полностью отрешился от мира и забыл обо мне. Но я знала — стоит встать без разрешения, и брови сойдутся в битве у переносицы.
— Как я сказал, решение за тобой.
— Благодарю, Евгений Владиславович.
Он перевёл взгляд с «Нейрохирургии» на меня, сощурился и безапелляционным тоном приказал:
— Если поедешь с ней, выбери другого охранника.
— Что-то случилось? — я моментально напрягалась.
— Да. Мне не нравится его куртка. Сразу видно — прислужник отца, — губы презрительно изогнулись.
— Поняла. Поставить кого-нибудь из наших?
«Наши» — Роман и Илья.
— Тот, что стоял ночью, у него нет проблем со вкусом.
Илья.
— Хорошо. Я обо всем позабочусь.
— Ты знала о новогодней традиции?
— Вы о бале?
Хозяин фыркнул, словно я спросила настоящую чушь.
— Я о турнире. Поединке. Конкурсах. Называй, как хочешь.
Я нахмурилась. У каждой гимназии есть свои традиции — они берут начало с основания и основателей. Невозможно знать о всех порядках в том или ином учебное заведении, но можно было хотя бы подготовиться и избежать попадания впросак перед Евгением. Я понятия не имела, о чем он говорит, и чувствовала себя школьницей, не выучившей урок.
— Простите меня, но я не понимаю, о чем вы.
Евгений прищурился и усмехнулся.
— Наконец-то ты не подготовлена хоть к чему-то. Я нашёл твоё слабое место.
— Сочту за комплимент. Видимо,
— Смею заверить, эрогенные зоны я нахожу быстрее.
— Вы просто не искали мои, — слова слетели с языка прежде, чем я подумала.
Чертыхнувшись про себя, постаралась держаться с достоинством. Напряженная, выжидающая тишина повисла в комнате. Я смотрела правее, с интересом постигая узоры на обоях. Но вот с постели раздался звук вновь захлопнувшейся книги.
— Хитоми-сан.
Позвал он, и я вынужденно обратила на него взгляд — ни тени негодования, презрения или злости. Лишь задорная ухмылка. Став центром моего внимания, снова потек его вкрадчивый голос:
— Я запрещаю тебе меня домогаться. Я почти женатый человек.
Евгений добродушно рассмеялся, а я выдохнула.
— Но, клянусь всеми богами, если ты ещё раз предложишь поискать твои эрогенные зоны, моя верность Ангеловой потерпит фиаско.
Наверное, мне стоило покраснеть, по крайней мере, так требовали приличия, но вместо смущения на смену страха пришло облегчение.
— Карачyн, — возобновил он прерванный разговор и понимание озарило меня, — администрация гимназии совместно с Советом Обучающихся с 21 декабря начнет проводить турниры, а на третий, последний, день устроит бал-маскарад.
Как я могла забыть! Дни зимнего солнцестояния, а значит, почитания Карачуна, помощника Перуна, и отмена занятий на три дня. Карачун — славянское божество, повелитель мороза и холода. До принятия людьми христианства наши предки свободно проводили ритуальные обряды-празднества, посвященные различным божествам. Православие подорвало устои нашего мира — нас объявили язычниками. Столетия спустя религиозные взгляды изменились и у нас — теперь же мало тех, кто верит в богов, которым преклонялись предки. История стала красивой легендой. В гимназиях разрешается проводить подобные празднества, если они не представляют угрозы, но лишь некоторые следуют традициям.
— Вы хотите участвовать?
— Почему нет?
— Но…в какой категории?
— Вроде бы я неплохо плаваю.
Неплохо — мягко сказано. Он был лучшим в команде, он был капитаном много лет, пока Демонову не надоело глупое увлечение сына и он не отправил того на семинары по международным отношениям и праву, а еще стратегии в военном деле.
— Насколько мне известно, турниры подразумевают сражения.
— Дуэль?
— Полагаю, да.
— Хорошо. Пусть приготовят стяг с моим гербом.
— Стяг? — аккуратно переспросила я.
— Ну да.
Я предусмотрительно решила промолчать. Завтра все разузнаю в деталях.
Хозяин снова погрузился в чтение. Ужин наступил десять минут назад, но к чему спешка, когда ты — наследник?
Глава 6
Девушка-консультант несла очередное платье. Уже больше часа я прижималась к стене, скрестив на груди руки. Шатенка прошмыгнула мимо в примерочную и звонко оповестила:
— Советую примерить! Оно сядет по фигуре. Посмотрите, шлейф, а фасон…