Интербеллум
Шрифт:
Я всмотрелась в ее лицо. От природы белоснежная кожа казалась на фоне темной формы прозрачной. Тонкая, как тростинка, Ангелову можно было отправить на тот свет одним ударом. Откуда такое рвение обучиться боевым искусствам у барышни голубых кровей? С другой стороны, в словах был смысл. Девушки ее статуса умели обращаться с арбалетом, а некоторые с луком и даже копьем. Чем только от скуки не займёшься. Вот только Елизавета с детства не славилась крепким здоровьем, поэтому Демонов так ее оберегал. В каком-то смысле он заменил ей отца,
— Владислав Алексеевич не одобрит наших занятий.
— Мы не скажем. Пусть будет сюрприз, если все получится.
Плохая затея. Очень плохая.
— Не сносить нам головы, — запричитал Альберт.
— Но ведь приказа Демонова не было. Он не запрещал ее тренировать.
— Жить надоело? Хочешь скрыть от него?
— Зачем ей это понадобилось? Вот в чем вопрос.
— Вы хотите научиться стрелять? — уточнила я, и дух ударил себя по лбу.
— Для охоты, — с улыбкой ответила она.
— Для охоты… — повторила я, скользя по ней взглядом.
Елизавета сидела, скрестив ноги и обняв подушку. Коса перекинулась через плечо. Глаза блестели. Широкая улыбка играла на губах.
— Хорошо, — согласилась я. — Будем заниматься каждый день после занятий.
— Спасибо! Только пусть это будет нашим секретом — не говори Евгению.
Альберт схватился за лицо и истерично закричал. Ему бы в актёры. Как хорошо, что кроме меня его никто не видит и не слышит.
— Конечно, — улыбнулась я. — Что-нибудь ещё?
Она замялась, закусила губу.
— Видела, как ты дерёшься. Захватывающе! Неудивительно, что ты начальник охраны.
Я склонила голову в знак благодарности.
— Тебя обучали с детства. Тяжело, наверное, было, да?
— Да.
— Что ты умеешь?
— Что вы хотите знать?
Елизавета помолчала.
— Я была совсем ребёнком, когда впервые тебя увидела. Ни раз слышала о тебе сплошь хорошее. Ты что-то вроде моего кумира.
Я постаралась скрыть удивление и смущение.
— Ваше Сиятельство не у тех спрашивали. Если хотите услышать правду, спросите у врагов.
— Пожалуйста, давай без титулов. — Она приблизилась и сжала по-дружески на мгновение мою руку. — Разве враги не отзовутся преувеличенно негативно?
— Верно. Однако лучше быть предупрежденным, чем питать напрасные иллюзии.
Ангелова улыбнулась.
— Ни один мой охранник не может похвастаться и половиной твоих умений.
— Смею не согласиться, Елизавета Григорьевна. Всех шаманов обучают одинаково, а мужчины куда выносливее и сильнее женщин-телохранителей.
— Ты намного способнее. И для Евгения ты друг.
Я моментально напрягалась. Есть вещи, которые не следует обсуждать. Даже с будущей женой.
— Шаман не ровня чародею. Слуга не может быть другом.
— Он не считает тебя слугой, уверена.
Чувствуя себя некомфортно и желая сменить тему, я задала вопрос:
— Вы уже решили, кто войдёт в вашу свиту?
— Свиту? Ох, до
Почему ты мне доверилась, девочка?
— Думаю, вы не встретите препятствий со стороны Владислава Алексеевича.
— Да, я буду ему признательна.
Она улыбнулась и, покраснев, собралась что-то сказать, как дверь комнаты распахнулась, и со смехом, что-то обсуждая, вошли Екатерина и Анна. При виде меня они замолчали на полуслове. Я поднялась, приветствуя их. Они посторонились, ожидая моего ухода. Я откланялась.
Вернувшись к хозяину, я естественно, все ему рассказала.
— Хочет научиться стрелять? — изумился он, оторвавшись от книги. — Какие глупости! Она тяжелее ложки ничего не держала.
— Лучше, если ее буду обучать я, чем, если она обратится к кому-то другому.
— Зачем тебе с ней возиться? Хочешь завоевать ее доверие? — ещё больше удивился Евгений.
— Что плохого в том, чтобы приблизиться к ней?
— Ты знаешь Ангелову семь лет. Почему именно сейчас и зачем к ней приближаться?
— Теперь вы помолвлены и скоро вступите в брак.
— Все равно не понимаю, к чему тебе водиться с ней, — сморщился он.
— Она будет частью вашей жизни, частью семьи. Я не хочу настраивать ее против, отказав в тренировках. Достаточно ей пожелать, и приведут лучшего тренера, но она обратилась ко мне.
— Думаешь, она что-то замышляет? Слишком заумно для такой куклы. Ты высоко оцениваешь ее, у меня она ассоциируется с пресной водой.
Я улыбнулась.
— Интересное сравнение. Позвольте узнать, с чем у вас ассоциируюсь я?
Евгений сощурился и сцепил руки на затылке.
— Ни с чем? — подтрунила я.
— С сосной, — ответил он, явно провоцируя.
— С деревом?!
— Да.
— Почему?
Он прошёлся по мне взглядом.
— Сосна — крепкое дерево, — размеренно начал он, — оно может прорасти в любой местности, независимо от погодных условий. У неё могучие корни, её не сломить ни ветрам, ни грозам. К тому же, — добавил он и сделал паузу, — сосна очень красива.
Хозяин посмотрел прямо в глаза, будто бросал вызов. Мои щёки не тронул румянец, так как я знала, всё сказанное — шутка.
— И сильная?
— Разумеется, — согласился он, задержав взгляд на моем лице. — Если бы не сосна, многие зверушки погибли.
Я хотела поправить: «Если бы не сосна, многие зверушки сейчас были живы», но сказала:
— А каким зверем видите себя вы?
— Это ты должна мне сказать. — Хозяин, призывая, похлопал рукой по одеялу. — Уверен, что не лев, подхалимство тебе чуждо. Итак?