Интервью со смертью
Шрифт:
– Ты действительно киллер?
– Ну да.
Так легко, так беззаботно он это сказал!
– Артур Кельвейн?
– Точно!
– Киллер международного класса Артур Кельвейн, гражданин Германии?
– Ну да, ну конечно!
– Этого не может быть! Ты прекрасно говоришь по-русски, ты не похож
– Да я почти русский. До пятнадцати лет жил в России. А на убийцу ни один убийца не похож. Тем более профессиональный убийца.
Он смеется, смеется – глухая стена, я разбиваю лоб об эту глухую стену.
– Зачем ты вернулся, зачем?
– Я за тобой вернулся. – Он целует меня и смотрит тем самым взглядом, каким смотрел сегодняшний счастливый монстр, бывший Василий Максимович. – Не знал тогда, что все на столько времени затянется, на целых пять лет. Я люблю тебя, Кира, очень люблю, все это время я жил только…
– Зачем ты вернулся?
– Ты обиделась на меня за то, что пришлось ждать так долго? – Он прижимает меня к себе. Феликс поднимает голову и грозно на него смотрит, зубы оскалил, вот-вот зарычит. – Видишь ли, я раньше никак не мог. Теперь я числюсь мертвым: убит при попытке к побегу. То есть убит мой подменыш. Месяц назад…
– Уходи!
Я вырываюсь, отбегаю на другой конец комнаты, яростно бью кулаками в стену.
– Тише, тише! Успокойся, Кира. Я пришел за тобой. Я так долго шел. У меня документы, паспорта, твой и мой, мы в них муж и жена. Я люблю тебя, больше всего на свете люблю. Кирочка моя!
– Уходи, уходи! Зачем ты вернулся? Я никуда с тобой не поеду. Я никогда не смогу полюбить убийцу. Я любила… не знала… я думала… А самая страшная подмена произошла сейчас. Зачем, зачем ты вернулся?
– Я люблю тебя…
– Уходи!
Невыносимо,
– Только благодаря тебе я смог выжить. А теперь ты гонишь меня.
Киллер, убивший Алешу, издал странный, совершенно неподобающий убийце звук – неужели он плачет, неужели способен заплакать? Превратиться в Алешу он все равно не способен!
– Помнишь, как мы были счастливы? Там, в Одессе, и до Одессы? Мы могли бы снова…
– Я любила Алешу. Его больше нет. Уходи.
Я повернулась и медленно вышла из комнаты. Феликс, тяжело вздохнув, поплелся за мной. Ну и куда теперь? Идти мне некуда и не к кому. Лев Борисович мертв, Василий Максимович превратился в монстра, Алеша уже никогда не вернется.
Я обвела прихожую взглядом, словно искала подсказки. Шкаф с одеждой, тумбочка для обуви, собачий поводок на крючке… Чужой человек прошел мимо меня – скользнул тенью, – хлопнула входная дверь. Поводок на крючке, репродукция картины неизвестного мне художника (клоун, жонглирующий ковбойскими шляпами), телефон…
Телефон. Я сняла трубку. Да имею ли я право? Имею, теперь имею. Грехи мои отпущены, прощена и свободна. Я набрала номер.
– Кира?! – не помня себя от радости, оглушительно закричал Руслан и тут же застонал от боли, видно, потревожил рану.
– Я сейчас к тебе приеду. Я забираю тебя из больницы. Забираю к себе. Навсегда-навсегда.