Интим не предлагать
Шрифт:
— Вы что, газет не читаете? — вступил в разговор его напарник, мужчина лет тридцати. — У нас два почетных трупа: первого в машине взорвали, а второго пристрелили в собственной квартире.
— Ничего такого я не слышала, — пробормотала я, вдруг сообразив, что застреленный, возможно, Турок. — Когда похороны?
— Одного сегодня в час дня хоронить будут, а другого завтра…
— Как же можно их здесь хоронить? — начал кипятиться Данила. — Пусть бы себе лежали на новом кладбище, никто бы не возражал, и даже наоборот. А за что ж им такая честь, чтоб рядом с графьями да князьями и по соседству с церковью?
— Надоел ты, Данила, —
— А где написано, что тут его бабка?' — в два прыжка достигнув ограды, возопил Данила. — Где? Здесь ни одной буковки. Могила лет двадцать как брошена, вон заросла вся.
— Значит, по номеру установили. Вот уж бабка сегодня порадуется, что внучек под боком.
Данила продолжал возражать, рабочие начали злиться, и я с трудом увела его, подхватив под руку.
— Нет, я это дело как-нибудь прекращу, — тряс головой Данила Дьяконов и, оглядываясь на свежевырытую могилу, грозил кулаком. — Они у меня отсюда точно горох посыплются.
— Кто? — насторожилась я.
— Все, кто незаконным путем… — Мы уже выбрались к церкви, где вовсю шли строительные работы. Батюшка стоял возле колокольни и беседовал с мужчиной в джинсах и белой футболке. Данила дождался, когда мужчина отойдет, и бухнулся отцу Сергею в ноги.
— Благослови, батя.
— На что благословения просишь? — насторожился тот.
— На подвиг. Пора, батя, пора, чувствую, время мое пришло.
— Ты с утра, что ли, пьян? Исчезни с моих глаз. Что ты с собой вытворяешь, Данила?
— Ни капли в рот, — грохнув по груди кулаком, взревел коленопреклоненный Дьяконов. — И с этого дня… все, одним словом. Начну миссию выполнять, ибо чувствую: возложил на меня господь…
Батюшка вздохнул и отвернулся.
— Ты хотел в притворе помочь, — напомнил он.
— Помогу, — сказал, поднимаясь, Данила. — Вот пошел уже. А ты, батя, запомни этот день. Вот так прямо и запиши: Данила Дьяконов был призван господом для искоренения…
— Один грех с тобой, — рассердился батюшка и зашагал ко входу в церковь, а Данила припустил следом.
Углубленная в свои мысли (в основном они относились к предстоящим похоронам), я вошла в дом. В кухне Пелагея была занята готовкой.
— Где Сенька? — спросила я.
— Гулять ушел.
— Гулять? Я ж не велела ему уходить с кладбища.
— И я про то напомнила, а он сказал, здесь будет.
Это меня насторожило, и я решила отыскать племянника. Нашелся он довольно быстро, лежал на зеленой травке возле салтыковского склепа с книжкой в руках. Книжка была открыта на двадцать третьей странице, на обложке значилось: "Ф. Достоевский. «Идиот». Единственное, что меня смущало: Сенька заметил меня раньше, чем я его, и торопливо перевернул книжку, так что выходило, что до этого момента читал он ее вверх ногами.
— Читаешь? — спросила я.
— Ага. Интересная книжка. А конец у нее хороший?
— Как тебе сказать…
— Ясно. Не правильно это, когда книжка плохо кончается… — Сенька стал развивать свою мысль, а я поглядывала
— Так… смотрю. Ты один здесь?
— С Салтыковыми, — кивнул на склеп племянничек.
— Пойдешь домой?
— Я лучше здесь побуду, почитаю, и вообще, здесь много интересного. Хочу некоторые надгробия срисовать.
— Да? Ну что ж… — Я отправилась домой, пытаясь поняты что меня так беспокоит. Как бы Сенькина мать мне по ушам не навешала за эту кладбищенскую романтику. С другой стороны, ребенок выглядит абсолютно нормально, любовь к классике надо приветствовать, рисует Сенька действительно очень хорошо, а подозрительный интерес к надгробиям можно объяснить дурной наследственностью: в конце концов, у него отец и мать археологи.
После обеда я мыла посуду (вместе с нами обедали рабочие, было их восемь человек, и посуды набралось много), Вытирая тарелки, я услышала траурный марш. Не удержалась и пошла взглянуть на похороны. Если честно, я надеялась, что среди провожавших Турка может оказаться и Синий пиджак, поэтому не стала выходить на аллею, а пристроилась неподалеку, делая вид, что занята уборкой возле одной из могил. Но хоронили вовсе не Кольку. Покойного звали Гена, и, видимо, это он взорвался в собственной машине, потому что хоронили его в закрытом гробу. Провожавших было человек тридцать, в большинстве мужчины. Мордастый парень произнес речь, обращаясь к усопшему, которая в основном свелась к просьбе: мол, ты тут лежи себе спокойно, а мы разберемся, что к чему, и уж после этого чертям тошно станет. Не приметив ни одного знакомого лица, я вернулась в дом. Часа через два пришел Сенька, но почти тут же исчез и вновь явился, когда стемнело. Если верить закладке (книга была заложена фантиком), Сенька освоил сто пять страниц. Я провела с ним беседу и убедилась, что с содержанием он знаком, но беспокойство все равно меня не отпускало. В десять он собрался ложиться спать.
— Может, телевизор посмотришь? — спросила я.
— Ну его, надоел. Завтра с утра пойду склеп срисовывать. Данила обещал бумаги дать, а карандашей у батюшки сколько угодно.
— Может, тебя лучше в лагерь отправить? Или в санаторий? Хочешь в Анапу?
— Не хочу. Мне здесь очень нравится, Познавательно… И вообще я решил за лето всего Достоевского прочитать и Толстого, если успею.
— Ну-ну, — только и нашла я что ответить.
Батюшка отдыхал в своей комнате, Данила ушел провожать Пелагею, которая сегодня задержалась, а я читала в кухне, чтобы не мешать Сеньке, он все еще спит в одной комнате со мной. В окно кто-то осторожно постучал, я распахнула створку и увидела Родионова.
— Случилось что-нибудь? — ахнула я.
— Ничего такого, чтобы пугаться, — ответил он.
— А чего ж так поздно?
— В целях конспирации. Выходи на крыльцо, поболтаем.
Мы устроились на скамейке возле церкви, и я спросила:
— Какие новости?
— В подвале, где тебя Синий держал, все тщательно осмотрели и кое-что нашли. Там прятали наркоту. Соображаешь? — Я кивнула, на самом деле соображала я довольно туго. Видимо, поняв это, Родионов решил пояснить:
— Если там прятали наркоту, значит, Синий имеет отношение к хозяевам дома. В чужом подвале просто так дорогую вещь не оставишь. Ведь надо быть уверенным, что она не попадет на глаза кому не надо. Сейчас самым тщательным образом проверяют всех родственников и знакомых хозяйки. Думаю, среди них окажется Синий.