Интриган. Новый Петербург
Шрифт:
Скорее всего, это было корабельное орудие в триста пять миллиметров, только укороченное до подходящей длины и снабженное сразу шестью противооткатными амортизаторами вокруг казенника.
Николь сосредоточенно дергала рычаги подъемного крана, чья механическая клешня первым делом открыла створки наверху ствола, играющие роль зарядной каморы.
Такой прием сильно экономил место, вот только в прочности конструкции я сильно сомневался. Но раз уж заговорщица пошла на эту меру, значит, сумела решить все сопутствующие проблемы.
Захват вложил в ствол капсюль размером с колесо внедорожника. Следом — здоровенный цилиндр гранулированного артиллерийского пороха. И напоследок — фугасный снаряд с клеймом Хмельницкого. Даже будучи полностью разгромленным, этот хрен сумел немножко подгадить.
— Канонир! — рявкнула Тесла. — Заснул?
Прибежал белобрысый низкорослый мужичок в кожаном фартуке и сварочных очках. Вскарабкался на пушку, закрыл створки и заварил шов ослепительным колдовским огнем, а после добавил для прочности несколько поперечных «стежков».
Сразу после этого крыша разъехалась в стороны, открыв взору низкие косматые облака. И огромный домкрат с множеством шестерней и винтовых передач поднял пушку над вагоном и развернул в сторону крейсера.
Николь меж тем подошла к привинченному к стене электромеханическому вычислителю и принялась вбивать данные, передаваемые подельниками по телефону.
— Скорость корабля?! Есть, — щелк-щелк-щелк. — Направление ветра? Приняла, — щелк-щелк. — Наша скорость? Угу, готово. Упреждение и угол вертикальной наводки рассчитаны. Навожусь на цель!
Пока Иуда занималась подготовкой, я тоже не сидел без дела. К тому же, трое моих надзирателей перешли к пушке и уперлись ладонями в стену.
Вполне резонный выбор, ведь даже самый лучший механизм не спасет вагон от опрокидывания, как только изрезанная рунами громадина выстрелит.
Без магии не обойтись, а мне и так не сбежать — куда я денусь с бронепоезда?
— Всем приготовиться! Начинаю отсчет! — женщина схватила рычаг детонатора. — Три, два, один… Огонь!
Громыхнуло так, что вздрогнула каждая клеточка тела, а все звуки перекрыл монотонный пронзительный писк.
Но контузило не только меня — помощники переправили всю силу на поддержку и не догадались прикрыться щитами.
И потому вяло трясли башками, точно пьяные, роняя на пол капли крови из носов и ушей. А самое лучшее — так это непроглядное облако дыма, заволокшее все вокруг.
И пока мятежники приходили в себя, как ежики в тумане, я сорвался с места, вскарабкался по домкрату на лафет, а оттуда — прямо на раскаленный ствол.
Разбежался, не обращая внимания на боль в обожженных локтях и ступнях, и со всей силы прыгнул в траву.
Ноги обожгло огнем до самых коленей — ничего, не привыкать. Главное, что к серому пушечному дыму примешалась струя белоснежного тумана, из которой с бодрым всхрапом выскочил Снежок.
—
Пришлось вцепиться пальцами в гриву — иначе со скованными руками на спину не взобраться. И стоило мне сомкнуть пятки на боках, как мустанг во всю прыть припустил вдоль дороги.
И прежде чем мятежники заметили побег, я умчал достаточно далеко, чтобы не попасть под удар вражеской магии. Чего, увы, не скажешь о пулях.
Над головой засвистело куда быстрее, чем ожидал. Я распластался на спине, но до спасительного укрытия оставалось слишком далеко. И судя по тому, что пули пролетали все ближе и ближе, меня могли подстрелить еще на половине пути.
И тут жеребец внезапно затормозил, приподнялся на дыбы и скинул несостоявшегося всадника на землю. А затем встал так, чтобы заслонить меня от пальбы.
— Снежок, не надо… — простонал, хрустя песком на зубах.
Конь оглянулся и тряхнул гривой в сторону города — мол, беги, а я прикрою. Затем вздрогнул, издал похожий на кашель звук и отшатнулся. Но после недолгой пляски на полусогнутых ногах все же устоял, а с могучей груди сорвалась алая капель.
— Снежок! Бежим!
Я подскочил и попытался взобраться на скакуна, но тот мотнул головой и оттолкнул прочь. Раздался еще один мокрый хлопок, точно лопнул наполненный водой мяч, и конь пошатнулся.
— Суки… — изо всех сил натянул цепь, но зачарованный металл, разумеется, не поддался.
Выстрел — попадание в бок — и короткий хриплый взвизг.
— Прости, брат, — в последний раз похлопал по горячей влажной шее, понимая, что на кону судьба целого государства и времени для сантиментов больше нет. — Я отомщу. Клянусь всем, что мне дорого — они заплатят.
Мустанг устало фыркнул — хватит болтать, займись уже делом. И я рванул прочь со всех ног, вздрагивая всякий раз, когда до ушей долетал очередной мокрый удар.
А затем шандарахнуло так, что я споткнулся и грохнулся плашмя. Защитники понесли очередную потерю — второй выстрел из пушки подорвал погреб боезапаса «Разящего». И огненный гриб, который вполне можно принять за ядерный, взмыл над разломанным надвое кораблем.
Крейсеру полностью сорвало мостик и разворотило машинное отделение, и только небольшая глубина уберегла от полного затопления, однако с учетом численности экипажа погибших были сотни.
И пока уцелевшие матросы плыли к берегу, колдуны заканчивали закапывать воронки, сплавлять рельсы и подкладывать под них камни вместо шпал. Хлипко, но на один раз хватит, так что расслабляться некогда.
Я поднялся и побежал к вокзалу, где солдаты и городовые в спешке возводили баррикады и обустраивали временные огневые точки. В ход шло все — кирпичи, стальные балки, мешки с песком, но все это — сущая чепуха против стального гиганта, что уже медленно набирал обороты, с издевкой известив о своем прибытии паровозным гудком.