Интриганка
Шрифт:
– Думаю, нам лучше поговорить с глазу на глаз. Как насчет понедельника? В три часа?
– Хорошо, Брэд.
– Приезжайте ко мне в офис.
– Обязательно.
Ровно без пяти три Ив вошла в здание «Крюгер-Брент лимитед». Охранник-лифтер и служащие почтительно приветствовали Ив. По всей видимости, никто не знал о том, что произошло. Через несколько минут Ив уже сидела в кабинете Роджерса.
Брэд был поражен, когда Кейт позвонила и сообщила, что лишает Ив наследства. Он хорошо знал, как любит Кейт внучку, какое будущее готовит для нее. Брэд не мог понять, что произошло. Ну
Взглянув на красивую молодую женщину, Брэд на мгновение почувствовал жалость. Кейт была ненамного старше, когда они познакомились, да и он тоже. А теперь прошли годы, и он, седой, старый дурень, все еще надеется, что Кейт Блэкуэлл поймет: есть на земле человек, любящий ее искренне и глубоко.
Брэд покачал головой, отгоняя воспоминания.
– Вы должны подписать кое-какие документы, – сказал он Ив. – Прочтите, пожалуйста.
– Ни к чему.
– Ив, важно, чтобы вы поняли: согласно завещанию вашей бабушки, вы вступите во владение траст-фондом в пять миллионов долларов. Управляет фондом Кейт. Деньги могут быть вам выплачены по ее усмотрению, в возрасте от двадцати одного до тридцати пяти лет.
Он откашлялся.
– Кейт посчитала необходимым, чтобы фонд перешел в ваше распоряжение в тридцать пять лет.
Это было хуже пощечины.
– Начиная с сегодняшнего числа вы еженедельно будете получать двести пятьдесят долларов.
Невозможно! Немыслимо! Любое приличное платье больше стоит! На двести пятьдесят долларов ей не прожить. И все только для того, чтобы унизить ее! Этот подонок скорее всего уже знает, что случилось. Сидит, ухмыляется, доволен, что видит, как ей плохо! Больше всего на свете Ив хотелось схватить со стола тяжелое бронзовое пресс-папье и разбить ему голову. Она уже почти слышала треск ломающихся костей.
Брэд продолжал монотонно перечислять все условия:
– Вам не позволяется открывать кредитные счета на имя Блэкуэлл в магазинах. За все покупки вы должны платить наличными.
Кошмар продолжался, и проснуться не было возможности.
– Далее. В случае возникновения каких-либо сплетен, связанных с вашим именем, порочащих заметок в журналах или газетах, местных или зарубежных, выплату денег немедленно приостановят. Вам понятно?
– Да, – еле слышно прошептала Ив.
– Жизнь вашей бабушки застрахована на пять миллионов долларов. Вы и ваша сестра должны были получить эту сумму. Но сегодня утром ваш страховой полис аннулирован. Через год, если Кейт останется довольна вашим поведением, недельное пособие будет удвоено. – Брэд немного поколебался, но все же добавил: – И еще одно, последнее условие.
«Старуха желает распять меня публично!»
– Я слушаю.
Брэд Роджерс смущенно опустил глаза:
– Ваша бабушка не желает больше видеть вас, Ив. Никогда.
«Ну что ж, а я хочу еще раз встретиться с тобой, старая стерва! Стоять и смотреть, как ты подыхаешь, корчась в муках!»
Голос Брэда проник сквозь пелену, застлавшую мозг Ив:
– Если возникнут проблемы, позвоните мне. Она требует, чтобы вы больше не приходили в это здание и не навещали ни одно из фамильных поместий.
Он
– Господи, Кейт, она твоя внучка, твоя плоть и кровь. Ты обходишься с ней, как с прокаженной.
– Она и есть прокаженная.
И спор на этом закончился. Теперь Брэд неловко бормотал:
– Ну вот, я думаю, мы все обсудили. У вас есть какие-нибудь вопросы, Ив?
– Нет, – так и не придя в себя от потрясения, прошептала Ив.
– Тогда подпишите, пожалуйста, эти бумаги.
Через десять минут Ив вновь оказалась на улице. В сумочке лежал чек на двести пятьдесят долларов.
На следующее утро Ив позвонила агенту по продаже недвижимости и начала искать квартиру. В мечтах она уже представляла уютный пентхаус, окна которого выходят на Центральный парк: комнаты обтянуты белой тканью, современная мебель и терраса, где можно принимать гостей. Но реальность вновь нанесла сокрушительный удар. Оказалось, на доход в двести пятьдесят долларов снять пентхаус на Парк-авеню невозможно. Денег хватило только на однокомнатную квартирку-студию в Литл-Итали, с диваном-кроватью, закутком с полками, гордо именуемым агентом «библиотека», маленькой кухонькой и крохотной ванной с потрескавшимся кафелем.
– Это... лучшее, что у вас есть? – ужаснулась Ив.
– Нет, – сообщил агент. – Имеется еще городской двадцатикомнатный особняк на Саттон-плейс. Всего полмиллиона долларов, включая текущий ремонт.
«Ублюдок», – стиснув зубы, подумала Ив.
Но что такое настоящее отчаяние, она узнала только когда перебралась в новое жилище. Это была настоящая тюрьма. Гардеробная Ив в нью-йоркском доме была больше всей квартиры! Она подумала об Александре, в распоряжении которой теперь целый особняк на Пятой авеню. Боже, почему Александра не сгорела тогда! Все было бы по-другому! Погибни она, и Ив осталась бы единственной наследницей! Тогда бабка не осмелилась бы лишить Ив наследства!
Но если Кейт Блэкуэлл думает, что Ив намеревается так легко расстаться с богатством и деньгами, сильно ошибается! Плохо знает свою внучку! Ив не собирается жить на эти жалкие гроши. В банке на ее имя лежит пять миллионов, а злобная старуха боится расстаться с каждым центом. Должен найтись способ заполучить эти деньги. И она отыщет этот способ.
Решение нашлось на следующий день.
– Чем могу служить, мисс Блэкуэлл? – почтительно спросил Олвин Сигрэм. И действительно, он был готов сделать для нее почти все. Какая счастливая случайность привела сюда эту молодую женщину? Если «Крюгер-Брент лимитед» откроет счет в этом банке, его карьера обеспечена.
– Существует траст-фонд на мое имя, – объяснила Ив. – Всего пять миллионов долларов. Но по условиям учредителя фонда я должна получить эти деньги только в тридцать пять лет. – Она очаровательно улыбнулась. – Это такой долгий срок, не правда ли?
– Еще бы, в таком юном возрасте, – кивнул банкир. – Вам девятнадцать?
– Двадцать один.
– И, с позволения сказать, редко встретишь такую красивую девушку.
Ив скромно опустила глаза:
– Спасибо, мистер Сигрэм.
Уговорить этого идиота оказалось даже проще, чем она думала!