Интро Канарейки
Шрифт:
Срываюсь с места! Нет!!! Я не могу!!! Просто сидеть, и ждать, когда стрелки часов не скажут — "Поздно!". Бегу, как в бреду! Срываю пальто с вешалки, небрежно набрасываю на плечи… Слетаю со ступенек, чуть ли не спотыкаясь… Бросаюсь к машине. Запрыгнув за руль, даю по газам. Мчусь… На скорости 180/час. В полу-трезвом состоянии… Плевать! Лучше пьяным разбиться, чем добровольно упустить шанс на последнее мимолётное касание взглядом…
Не вижу светофоров. Знаков. Всё, как в бреду. Цель — аэропорт. И я впервые не стану обращать внимание на любые препятствия! Мне бы домчаться… Успеть… Дорога не близкая… Чёрт! Давлю на педаль сильнее. Выворачиваю руль. Прошу, дождись!
У главного входа бросаю джип. Кажется, даже не включил сигнализацию. Не помню. Не важно! Пересекаю расстояние от парковки за считанные секунды, попутно чуть не сбивая с ног спешащих пассажиров. Влетаю в зал, оставляя позади ошарашенную охрану… Только попробуйте подойти! В кармане ствол заряженный, и я сейчас охотно применю его, лучше не стоит!
Глазами отчаянно забегал по периметру… Ищу её! Ищу её, как воздух! Как человек, для которого этот последний глоток станет смыслом всей дальнейшей жизни! Не нахожу… Кружусь, как раненая собака! Господи… Пожалуйста… Помоги мне её увидеть! Неужели, опоздал?! Посадка продолжается. Если только в этом мире ещё отведен для меня кусочек счастья — пускай он сейчас прибудет! Мне больше ничего не нужно…
И, видимо, некто решил пожалеть искалеченного зверя… Я стоял, прижавшись к стенке, в самом отдаленном углу. Уловил её изящный силуэт. Так же прекрасен. Чарующая, плавная. Мой ангел, волшебство, озаряющее своим присутствием будничное пространство. Она мою жизнь спасла! Я без неё не знал бы, что в ней есть смысл!
Медленно ступает… Нерешительно… Моя дивная Элен! Копна каштановых локонов танцует в такт движениям. Само совершенство… Показалось, что по внушительной территории расплылись отклики ванили… Сладость… Мираж, мелькнувший в моей жизни, и лишивший покоя… Я так хочу приблизиться! Окликнуть! Боль моя… И моё счастье… А знаешь, милая… Если бы мне предложили отказаться от жизни, чтобы в следующей быть с тобой, я бы радо на это пошёл! Жаль… Что после всего, мы не встретимся никогда. Ни в нынешнем, ни в будущем. Потому, что я отправлюсь в преисподнюю, за всё содеянное. А ты… Займешь отведенное место у ангельского очага. Всё правильно… Так и должно быть… Я лишь немного посмотрю. Напоследок… Кто меня за это упрекнет? Ты не узнаешь. Никогда.
Ещё немножечко. Мгновение. Ты скроешься с виду. Вот-вот, и пересечешь черту. Рядом — Кирилл. Ты думаешь, легко?! Он за руку тебя держит! Улыбается! Что-то говорит. Не вижу… Ты улыбаешься в ответ? Яростно закусил губу. Не страшно. Это полезно. Лучше кусать, до ран, до мяса, чем не сдержаться, и окликнуть…
Иди… Лети. Ты улетишь — а я облокочусь о стены… Сползу по ним, накрою руками колени. И всхлипну. От безысходности! Я проиграл… Во всём… Целую плечи. Целую кончики твоих волос. Люблю тебя. Люблю тебя, родная… И отпускаю. Навсегда. Лети….
Птицы ведь это умеют…. А ангелы умеют и подавно…
Новая жизнь
Канарейка (год спустя)
— Девочка! Старайся!!! У меня на тебя никаких нервов не хватит! — звонко затараторила учительница после моей очередной попытки проработать нотный ряд….
Вероника Андреевна — преподаватель, подобранный лично для меня Кириллом. Мы начали заниматься, как только некие отголоски голоса стали просвистываться через несуразный хрип… С тех пор прогресс был очевиден! Первые пол года — операции, реабилитационные центры, психологи. Всё по высшему разряду. Мной занимались каждый божий день! Это изрядно выматывало… Но, я старалась! Все силы пыталась вложить! Почему? Да это было единственной
— Я делаю всё, что могу! — попыталась усмирить неугомонную зазнайку с неоспоримо внушительным рабочим стажем и послужным списком. В голосе ещё ощущалась хрипотца… Он не был таким, как прежде. И врачи лишь разводили руками…. Все, кроме…
— Твой доктор считает, что твоё физиологическое состояние уже позволяет восстановить былые умения. А вот психотерапевт настаивает, что дело не в нём! А в твоём собственном нежелании! — равнодушно отвернулась, пытаясь пропустить мимо ушей несносное ворчание… Все считают, так или иначе, что что-то во мне не так! А я вот тоже так считаю…. И, возможно, в этом и есть причина, по которой я не могу петь как прежде, или же…. Сама себе вру! Подсознательно, я прекрасно понимаю, в чем дело… Я же помню! Память никуда не делась! Каждый раз, как вывожу тональность на давно забытый уровень, перед глазами Никита. Слушает меня, вникает в каждое слово… Как я могу петь теперь, когда его нет со мной рядом?!
Всмотрелась в окно…. Здесь нет снега. Почему-то от этого становится ещё больнее… Интересно, там, где сейчас он, снежит? Как и тогда… Было время, я не думала, что доживу до этой поры. Тогда, год назад, я этого даже не хотела. Теперь рада, что жива. Даже боль в сердце, напоминающая моё прошлое, наше с ним прошлое, имеет право на жизнь… Убить ее значило бы от всего отказаться…
Повернулась на частое злостное дыхание учительницы, и, конечно же, имею возможность лицезреть её раскрасневшееся от ярости лицо. Она взялась за меня всерьёз, и сильно злилась, когда я вела себя подобным образом…. Раньше я старалась бы ей угодить. А теперь… Я стала другой. Не пытаюсь быть хорошей. Почти на всё плевать…
— Хочу уйти пораньше. — бросила монотонно, уже поднимаясь с табурета около фортепиано.
— С чего это?! — больше не церемонясь, фыркнула Вероника Андреевна, указывая пальцем туда, откуда отойти не успела. — Да в конце то концов! Сколько ещё ты собираешься надо мной издеваться?! Если тебе плевать на себя, подумай, во сколько обходятся мои занятия Кириллу! А ты ими так пренебрегаешь… — Покачала головой, пытаясь меня пристыдить… А я лишь ухмыльнулась, уловив упрек, основанный на очевидной лжи…
— Кириллу моё обучение не стоило и лиры! Ваши услуги я оплачиваю сама! — теперь точно не имею желания здесь находиться. Разворачиваюсь, и скорым темпом направляюсь к выходу. С чего это он решил умолчать о таком незначительном нюансе? Деньгами меня вдоволь обеспечил Никита! И я вполне могу себе позволить такую роскошь, как достойный преподаватель вокала!
Шаг, второй… И за спиной послышался отчаянный вздох. Затем… Щелчок кнопки диктофона. Приостановилась…. Музыка. Такая знакомая, что тело отказалось подчиняться! Застыло, неподвижно. И вслушалась… Каждая нота о былом напомнила! Песня о скованных птицах… В груди всё сжалось! Затрепетало раненой Канарейкой! Мгновение… Окунуться… Забыться в чарующей мелодии… В словах, исходящих с самой души…
— Послушай… — тихий голос учительницы прервал мелодичное звучание, приглушённое эхом карманного устройства для записи. — Милая… Я же не поучать тебя хочу! Ты только вникни! Я бы не взялась за стабилизацию голоса, если бы на то причины не было! И не в деньгах дело… Если Это смогут слышать люди…. Если ты сможешь снова петь Так! Тебя будут слушать! Нет, дело даже не в этом… Тебя будут слышать! Подумай только! Твой дар, он не просто услащает праздных гуляк! Он говорит о важном! С помощью голоса ты сможешь многое изменить!