Инженер Петра Великого 2
Шрифт:
Я молчал, уже догадываясь, к чему он клонит. Все же не зря я повысил уровень боеготовности, на колесо мое позарились, сволочи!
— Лыков твой! — Государь расхохотался так, что все вокруг вздрогнули. — Тот самый Игнат Лыков, снабженец твой! Вот уж воистину, пути Господни неисповедимы! Кого ты, Смирнов, себе в помощники взял!
Вот уж действительно неожиданно. Как потом выяснилось именно Лыков помог вовремя засечь вредителей.
Двойной триумф! Это было уже слишком даже для меня. Победить на «потешном бою», еще и диверсию на заводе предотвратить с помощью такого
У Государя, видимо, сегодня было настроение прямо-таки расчудесное. Новость о предотвращенной диверсии и такой эффектный «потешный бой» — окончательно убедило его, что я Отечеству не последний человек. Он аж светился весь, и на радостях решил, что называется, не откладывать в долгий ящик то, что можно сделать сразу.
— Ну, Смирнов, принимай поздравления! — Петр Алексеевич широким жестом обвел присутствующих, которые после новости с Охты смотрели на меня с еще большим изумлением, а кое-кто и с откровенной завистью. — За усердие твое ратное и заводское, за ум твой пытливый да за преданность Государю и Отечеству, жалую тебя, Петр Алексеич Смирнов, чином капитана!
Капитан! Твою ж… Это ж… это ж…!
Из мастеровых, артиллерийских поручиков — и сразу в капитаны! Да тут иные дворяне годами такого выслужиться не могли, а я… Это было что-то запредельное, почти невероятное.
А Государь, видя мое ошарашенное состояние, только усмехнулся в усы.
— И дабы служба твоя и дальше шла справно, и чтобы было тебе где корень пустить на земле русской, жалую тебе, капитан Смирнов, имение в Ингерманландии, недалече от будущей столицы нашей новой. Душ, этак, семьдесят, для начала, а там, как пойдет, может, и прибавим, если заслуги твои будут того стоить.
Имение! Семьдесят душ! Я потерял дар речи. Это ж я теперь помещик! Со своими крепостными и своей землей! Голова шла кругом от таких царских щедрот.
Но и это, как оказалось, было еще не все.
— А дабы мысли твои гениальные, — тут Государь хитро подмигнул, — и опыт твой драгоценный не пропали втуне, а шли на пользу всей армии нашей и государству, повелеваю: быть посему созданной под твоим, Смирнов, началом особой «Инженерной Канцелярии»! Будешь ты там полным хозяином, с широчайшими полномочиями. И задачи перед тобой будут стоять нешуточные: и новые виды оружия разрабатывать, и тактику применения их продумывать, и людей обучать, и заводы наши военные по всей России на новый манер перестраивать, порядок там наводить, как ты это на Охте своей славно учинил. Словом, работы — непочатый край! Но я в тебя верю, Смирнов! Знаю, справишься!
«Инженерная Канцелярия»! С широчайшими полномочиями! Это уже пахло чем-то совсем серьезным, почти министерским постом, если на современные деньги переводить. Я стоял, как громом пораженный, не в силах вымолвить ни слова. А вокруг уже шли поздравления, кто-то хлопал меня по плечу, кто-то с завистью косился. Меншиков расплылся в такой улыбке, будто это он сам все эти награды получил. Один Брюс сохранял невозмутимость.
И вот, в самый разгар этого импровизированного «празднования», к Брюсу протиснулся еще один
Он быстро подошел к Государю, который как раз что-то оживленно обсуждал с Шереметевым, и тихо сказал ему несколько слов. Петр Алексеевич тоже нахмурился. Потом Брюс взглянул на меня.
— Петр Алексеич, — обратился он ко мне, и в голосе его прозвучали тревожные нотки, — Ваше Величество просит вас пройтись с нами. Есть разговор.
Мы отошли от шумной толпы и направились вдоль свежевырытых траншей, которые еще пахли сырой землей. Государь шел впереди, широко шагая, заложив руки за спину. Брюс и я — чуть поодаль. Молчание становилось все более гнетущим. Я нутром чуял, что сейчас услышу что-то очень неприятное, что-то, что может разом перечеркнуть всю эту эйфорию от побед и наград. Ну не могло быть ложки дегтя в мою бочку из меда.
Когда мы отошли на приличное расстояние, так, что нас уже не могли расслышать, Брюс остановился и, понизив голос, обратился ко мне и Государю:
— Ваше Величество, господин капитан, — он впервые назвал меня так, и это прозвучало как-то особенно веско и тревожно, — только что получено донесение от наших людей. Им удалось перехватить депешу шведской разведки, адресованную в Стокгольм. Депеша эта… весьма и весьма любопытна. И, я бы сказал, пугающа.
Он достал из кармана листок бумаги, исписанный мелким, убористым почерком — видимо, уже переведенный текст.
— Здесь, — Брюс прокашлялся, — содержится подробнейший анализ тех заводских новшеств, что вы, Петр Алексеич, внедрили на Охте, — он выразительно посмотрел на меня, — и тех тактических приемов, которые вы только что продемонстрировали на этом «потешном бою». Причем анализ этот, смею вас заверить, выполнен на высочайшем уровне. Шведы описывают ваши окопы, фузеи с целиками и гранаты. Они анализируют их сильные стороны, эффективность против линейной тактики и, что самое тревожное, они указывают на их потенциальные уязвимости. Некоторые из этих уязвимостей, признаться, даже мне, человеку военному, не сразу пришли бы в голову. А вы, Петр Алексеич, — он снова посмотрел на меня, — я так понимаю, о некоторых из них только начали догадываться или еще даже не задумывались.
Шведы знают! Они знают не только про мои станки и пушки, они знают про мою тактику! Да еще и анализируют ее, ищут слабые места! Но как? Откуда? «Потешный бой» только что закончился, не могли же они так быстро все разузнать и передать! А значит, за нашими маневрами кто-то очень внимательно наблюдал. Это я на заводе за секретность отвечал, а здесь, на полигоне, кто только не отирался.
Государь все это время молчал.
— Яков Вилимович, — я едва смог выдавить из себя слова, — вы хотите сказать…
— Боюсь, что да, капитан, — Брюс помрачнел еще больше.
Моя личная маленькая война за выживание и успех моих проектов внезапно превратилась в битву за будущее целой страны.
Третий том цикла здесь: https://author.today/reader/446021