Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Профессор сначала закрыл свой стол на ключ, а потом встретился с умоляющими зелеными глазами.
— Возможно, мистер Рогозин… — медленно проговорил он, — возможно…
— Я хочу научиться отгонять дементров… Ведь вы их, тогда, прогнали — в поезде? Мне друзья рассказали…
— Вообще-то я не мастер сражаться с дементрами, Вячеслав… — честно сказал мужчина, взмахом своей волшебной палочки поднимая стопку пергаментов с домашним заданием. Они сразу же перелетели с его стола на боковой.
— Ну, пожалуйста, сэр! Вдруг они еще и явятся в школу, а мне от них плохо…
— Ну, хорошо, — наконец согласился
— Я готов ждать, сэр… — с готовностью откликнулся мальчик.
— Тогда, договорились, — проговорил мужчина.
— Галь, ты не будешь ругаться, что я все-таки не сделал заключение по делу? — спросил печально майор.
— Коль… — женщина свернула последний документ по делу Поттеров, — а из-за чего ты мне соврал? — ее серые глаза внимательно смотрели в его глаза.
— Галя… меня радикулит скрутил, а Валя помогла лишь на время… — смущенно признался мужчина.
— И что? Как ты? Сейчас ты здоров? — ее глаза сразу же испугано зашарили по фигуре мужчины.
— Твоими молитвами и мазью Вячеслава.
— О да… Коля… — хихикнула женщина, — мог бы и сказать правду. Я, ведь, тоже лечусь его средствами… Когда мне руку Немиров поломал неудачно, у меня она долго болела. Я все снимки посмотрела — ничего, возможно, только микротрещина была, на снимке было не видно… Растяжения и перелома не было… Помогло зелье Славы, что он для меня сварил. За неделю я вылечила ее, и она перестала меня беспокоить… Про косметику и говорить нечего, я целиком и полностью завишу от своеобразных «поставок» моего сына…
— Какой у Вячеслава талант… И уколы делать не надо…
— Это гены отца, Николай… Его отец так же варит эти чудесные лекарства, — вздохнула полковник. — Жаль, что сына не признал… Почему — мне тоже это неясно…
====== Хогсмид. ======
Сентябрь сменился холодным и ветреным октябрем, и начался с приятного сюрприза для третьих — седьмых курсов: их ожидали походы в магическую деревеньку Хогсмид. Рогозин этому обрадовался — приятно было посетить новое место, и выбраться из опостылевшего замка на пару-тройку часов.
Невилл и он рассказали профессору артефакторики о применении их дрона (еще не очень-то и доделанного) в настоящей спасательной операции, и мужчина скупо похвалил их, велев все-таки доделать их работу. Но в ходе разработки было выявлено, что «прибор» можно было снабдить еще одной полезной функцией — функцией съемки и записи, и парни с новым рвением принялись за дело.
Урок шел за уроком, лекция за лекцией…
Завхоз Филч стоял у дверей и по списку отмечал уходящих, пристально вглядываясь в каждое лицо: без разрешения мимо него не проскользнешь. Но с этим у Вячеслава было все в порядке, и они с Луной, Гермионой и Невиллом вышли через ворота, на которых стояли крылатые вепри, в сторону магической деревеньки.
Магическая деревенька не представляла собой ничего такого — дома в несколько рядов, большая площадь с памятником какой-то древней ведьмы, и пара мостиков, которые были переброшены через ручей, который сейчас был скован льдом. Луна, в толстом шарфе — дул ледяной ветер, да еще и в лицо, махнула в сторону одной из вывесок, на которой
Зайдя вовнутрь, они попали в настоящий рай сладкого: огромные куски нуги, грильяж с дробленым кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада с разнообразными мыслимыми и немыслимыми вкусами. Посреди магазина громадный бочонок коробок драже разных вкусов «Берти Боттс», бочонок сахарных свистулек, воздушное мороженое… Целый стеллаж «потешных угощений»: взрывающаяся жевательная резинка «Друбблс» (из нее можно выдувать огромные синие пузыри, которые потом несколько дней летают по комнате), мятные нитки для чистки зубов, перечные чертики в пакетах с надписью «Дохни огнем!», мороженое «Зубом застучи, мышью запищи», мятная помадка в форме лягушат — «В желудке прыгают, ногами дрыгают», хрупкие сахарные перья и карамельные бомбы…
Луна купила «невинную» зато длинную и толстую как палка, разноцветную карамельку с разнообразными вкусами, и сейчас наслаждалась поеданием разных слоев — и, соответственно, меняющимися вкусами: например, после слоя клубники, шел слой манго, а затем — слой из шоколада. Гермиона с огромным удовольствием купила сахарное перо со вкусом апельсина, и сейчас с негой на лице обсасывала его кончик. Невилл грыз шоколадку с нугой и мармеладом (вообще-то идея была опасная — на упаковке было предупреждение, что нуга «идет» маленькими шариками во рту и взрывается).
Рогозин, увидя обожаемые крёстным Иваном Тихоновым элитные сорта различного шоколада, купил ему в подарок целую коробку… Пусть его мозг испытает эйфорию, и он раскроет все дела. Матери так же полетит посылка с шоколадом разного сорта и начинок, только гораздо разнообразнее и поизысканнее — от соленого морской солью горького шоколада до шоколада с морскими водорослями и шоколада с ликерами. Коллегам матери он тоже отправил по плитке шоколада, благо почта была рядом, а Филч маловероятно, что б одобрил коробку с конфетами, начинёнными водкой, коньяком и ликером… Скоростная сова улетела в Россию.
— Куда мы еще? — невнятно поинтересовался Невилл, держа в руках пакет со сладким для Джинни Уизли, что была пока лишь на втором курсе Хогвартса, и не имела возможности выйти из замка вместе с ними.
— Вон какая-то кафешка, — Рогозину наконец-то удалось спрятать кошелек с сумку — мешал длинный, по колдовской моде, шарф.
— Это вообще-то паб, «Три метлы», — Грэйнджер взглянула на вывеску, — там варят одно из лучших в этой стране, сливочное пиво…
Рогозина передернуло: с недавних пор он отчаянно не любил упоминать о спиртных напитках. Дело в том, что над ним прикольнулись Фред с Джорджем Уизли, исхитрившись подлить огневиски в стакан… Вячеславу, как только он чуть отпил из своего стакана, мигом поплохело, и он с помощью Невилла и Луны, с трудом добрался до Больничного крыла. Потом близнецы пришли с повинной к декану, так как МакГонагалл сразу же накинулась сначала на Рогозина (так как выяснилось, что в стакане помимо воды был налит алкоголь — тот, разумеется, ничего не знал), а потом и на собственный факультет. Пришли они извиняться и к Вячеславу, что лежал на кушетке с сильнейшим отравлением.