Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
— Итак, — вздохнула мадам Боунс, глядя на развернутую карту, — значит, он все же ударит по замку… Как мы и полагали…
— Да, — коротко проговорил Джек. — Еще там будут семь великанов… Оборотни и дементоры…
– … и Внутренний круг Пожирателей… — пробормотал Невилл. — Да, славная намечается драка…
— Это будет не драка, Долгопупс, — проскрипел Грюм, — это будет, скорее всего, мясорубка… Им надо нас непременно уничтожить…
— Я прикажу, чтобы оборотни сегодня в последний раз получили мясо, — проговорил Рогозин задумчиво, —
— Нужно распределить роли, кто — за что отвечает, — проговорила Гермиона, сидя на своем месте, и держась рукой за свой округлый живот. Новости взволновали ее; она не хотела, чтобы ее отправили прочь, в безопасное место. Она хотела участвовать в финальной битве… хоть чем-то помочь, даже несмотря на свою тридцать восьмую неделю беременности.
— Нам нужно за сутки разработать план… — проговорил было Дамблдор, но Рогозин перебил его:
— У нас нет и лишнего часа, с этого момента. Никто не может предсказать, когда они все ударят по нам…
— Всех несовершеннолетних, старых, больных и раненых нужно непременно вывести отсюда, — проговорила мадам Помфри. — Боюсь, нам понадобятся все наши силы… И не только в бою, но и в медицинской помощи…
— Мы не сможем ничего сделать, если в этот бой пойдут даже пятнадцатилетние, — возразил Грюм. — Я предлагаю всех, кто захочет, эвакуировать в безопасные места… Кого можно — перевезти за границу немедленно…
Все заговорили разом предлагая свои идеи; Рогозин шажок за шажком почти не видно пододвигался к Невиллу; оказавшись с другом рядом, он тихо, шепотом, проговорил тому на ухо:
— Нев… Весь архив и все материалы готовь к транспортировке. Гермиону возьми в помощь — думаю, в четыре руки справитесь… Также все сервера и все диски и флешки…
— Не вопрос…
Рогозин, с этого момента, перестал обращать внимание на них, давая им возможность уйти. Гермиона и Невилл сразу же встали, и вышли из комнаты на свежий воздух.
— Неужто все закончится через какую-то жалкую неделю? — проговорила она, и тут же поморщилась: ребенок больно толкнулся у нее в животе, чувствуя мрачный настрой матери. — Я не верю в это…
— Мне тоже с трудом это верится, Герм, — Невилл помогал ей подниматься вверх по лестнице, — но мы освободили все города… Под его руками — только Лондон, да и то не весь… Силенок ему не хватило — удержать всю страну в своих руках…
— Он слишком жаден и жесток… Его алчные слуги не меньше виноваты в случившемся… Но если они нас снесут, и тут Вячеслав прав, то дальнейший, повторный захват страны будет неизбежен…
— Давай подождем общий план, и все станет на свои места…
С этого момента в замке перестала течь спокойная и размеренная жизнь — все трудились на благо себя и будущего в своей стране. Все хорошо понимали — если дрогнут, то это будет верная смерть.
Молодежь копала специальные рвы и ямы, куда военные затем подкладывали бомбы; девочки и женщины варили зелья и эвакуировали из Хогвартса тех, кто не может сражаться; готовили
Луна готовилась улететь со своими детьми в Россию — они купили персональный, частный самолет, договорились с властями обеих стран… Плюс, Черный Феникс транспортировал с территории Англии весь архив с раскрытыми делами и уликами… Работы у всех было невпроворот, и все казалось, что времени ничтожно мало.
План защиты и обороны предложил Слава; Грюм дополнил его, и теперь все знали, как нужно действовать в той или иной сложившейся ситуации…
— Тебе страшно? — спросила Сьюзен Боунс у Рогозина. До даты оставался всего один день. Всех участников силой погнали отдыхать и высыпаться перед сражением.
— Мне? — переспросил мужчина чуть с удивлением. — Скорее… не очень, — вздохнул он. — Я знал, что рано или поздно это случится… Сейчас все мои мысли только об одном — мне нужно, чтобы мои дети и жена были в безопасности…
— Ты… не боишься смерти?!
— Знаешь… я никогда о ней не думал… — проговорил Рогозин, чуть улыбнувшись. Боунс-младшая поразилась его улыбке. — Я видел много разных смертей, начиная с пятилетнего возраста… Много видел, и осознал… Я не боюсь, если костлявая придет за мной… У меня была прекрасная, хоть и недолгая жизнь… Было много хорошего, и счастливых моментов… Я старался, был, по возможности, справедлив со всеми…
— Странные вы люди, — проговорила Сьюзен. — Возможно вы, русские, в чем-то мудрее даже нас…
— Менталитет такой, — проговорил Вячеслав, глядя на то, как розовеет и краснеет небо. Солнце медленно закатывалось за горизонт. Облака принимали самые разнообразные формы, ветер стих, словно бы тоже предчувствуя бой…
— Давай сменим тему беседы, — продолжил говорить мужчина, — как ты думаешь, что ты будешь делать после победы?
— Не знаю… Возможно стану, как и моя мать — защищать свою страну…, но не оружием, а сводом законов и пером в руках. Я, до войны, хотела быть адвокатом…
— Тогда — удачи… — проговорил Рогозин, улыбаясь, подставляя свое лицо вечернему ветерку, — мне пора. Нужно смочить пули в моем зелье… Завтра будет тяжелый день…
Мало кто спал этой ночью. Многие безмолвно молились за себя и за других, за любимых… Невилл тоже не спал, и всю ночь провел с Гермионой в беседе обо всем и ни о чем сразу… Все было и так готово. Все ждали…
Рогозин прощался с Полумной посредством языка любви. Они, передав детей в надежные руки на эти сутки, всю ночь занимались друг с другом любовью. Женщина не желала его отпускать, но времени до рассвета оставалось не столь много… Сердце пребывало в великом волнении и страхе за мужа и отца ее ребенка. Она боялась, что лишиться его… И хотела последовать за ним, в битву, чтобы помочь ему, но Рогозин запретил ей в нее ступать, веля следить за собственными детьми.