Иранская сказочная энциклопедия

Коллектив авторов

Хуснапери чуть было не лишилась жизни от страха. Но потом взяла Хатема за руку и последовала за матерью.

А Мухайяпери предложила Муншапери с женой, их дочери и Хатему быстро собраться в дорогу и вместе с ними отправилась в обратный путь.

По прошествии некоторого времени прибыли они в шахский дворец, и, представ перед Махпери, Мухайяпери сказала:

— Несравненная владычица, я здесь вместе с провинившимися.

— Быстрей ведите их сюда! — повелела Махпери.

Когда слуги привели к ней Муншапери,

он склонился перед ней и застыл в ожидании. После же так сказал:

— О творящая милости, о украшение Земли нашей! Твой покорный раб ничего не знал о случившемся. Воля твоя для меня — закон, я готов понести подобающее своей вине наказание. И я, и моя жена, и дочь, и все наши приближенные вверяем свою судьбу твоей милости, и нет у нас иного замысла, как немедля исполнить все, что ты нам повелишь. Все наши богатства также в твоей власти.

— О Муншапери, — сказала великодушная Махпери, — я прощаю тебе грехи и прегрешения твоих людей.

И она приказала:

— Приведите сюда того человека!

Когда Хатем вошел в покои Махпери, она взглянула на него и обмерла от восторга. Он был озарен шахским сиянием, лицо же его было подобно восходящему солнцу. И помыслила Махпери в сердце своем: «Теперь я понимаю дочь Муншапери! Трудно не лишиться разума при виде подобного юноши». Подумав так, она попросила Хатема приблизиться к ней и, усадив его рядом с собой, спросила:

— О рожденный человеком, какими судьбами тебя занесло в нашу страну? Поведай мне о своих приключениях.

— Я слышал от Фуркасшаха о твоем благородстве и о чудесах твоей страны, — отвечал Хатем, — и не мог пересилить желания увидеть все своими глазами.

— А кто доставил тебя в наши края? — спросила Махпери.

— Слуги Фуркасшаха.

И еще спросила она:

— О человек, не знаешь ли ты самого сведущего во врачевании лекаря среди рожденных людьми?

— Разве среди пери нет достойных лекарей? — осведомился он. — Что за надобность владычице пери прибегать к помощи людей?

— Благородство и таланты свойственны лишь человеческому роду, и среди живых существ самыми разумными Аллах сотворил людей. Ведь только человек обладает способностью укрощать пери и дивов.

— О владычица, какая печаль тебя гнетет? Зачем тебе понадобился лекарь?

— О человек, — отвечала Махпери, — Аллах послал мне много богатств и наделил необычайным могуществом. Сын же у меня только один, и нет ему равных по красоте и разуму. Однако его одолевает тяжкий недуг: у него слезятся глаза, и из-за тех слез он ничего не видит.

— О благородная владычица, я берусь исцелить шахзаде.

— О рожденный человеком, — возрадовалась Махпери, — я одарю тебя за это щедрыми дарами.

— Не нужны мне никакие дары. Я согласен вернуть твоему сыну здоровье, если ты исполнишь одну мою просьбу.

Махпери коснулась руки Хатема и молвила:

— Исполню,

клянусь в том. Если же я свое слово нарушу, пусть обратит меня Аллах в сатану.

Когда день пришел на смену ночи, в шахские покои привели шахзаде, и он воссел на троне.

Хатем не мешкая достал ожерелье пери, смочил его собственной слюной и потер им глаза шахзаде. По прошествии одного дня на глазах шахзаде высохли слезы, однако зрение к нему не вернулось.

— О благодетель, — взмолилась Махпери, — слезы уже не застилают глаза шахзаде, но почему же он по-прежнему ничего не видит?

Подумал Хатем и сказал:

— О великодушная, далеко отсюда, в стране тьмы растет светоисточающее дерево нуррез. Одной капли сока этого дерева, закапанной в глаза шахзаде, достаточно, чтобы он прозрел.

— Пери, — обратилась Махпери к своим приближенным, — имеется ли среди вас кто-нибудь, способный отважиться на поиски дерева нуррез?

Пери, понурив головы, молчали.

— О владычица, — молвила одна из них, — труден и долог путь в страну тьмы. Лютые звери и дивы охраняют то драгоценное дерево. Вряд ли мы, слабые созданья, сумеем их одолеть. Даже один запах, источаемый дивами, способен любую из нас повергнуть в небытие.

Хуснапери нерешительно приблизилась к трону и, обратясь к Махпери, почтительно сказала:

— О великодушная госпожа наша! Можешь ли ты простить мне мою провинность?! Если будет на то твое соизволение, я отправлюсь за соком дерева, дающего свет, однако в награду прошу тебя отдать мне этого прекрасного юношу.

— Я готова простить тебе все прегрешения и наградить сказочными богатствами, только подарить этого юношу не могу, ибо он принадлежит не мне и волен сам распорядиться своей судьбой.

— О благородная владычица, — молвил Хатем. — Велико мужество Хуснапери и благостен ее порыв, однако не плати за то моей свободой. Необходимые дела повелевают мне вернуться в родные края.

— Я не прошу тебя оставаться со мной навечно, — сказала Хуснапери, — побудь у нас недолгое время, покуда я утолю свою страсть. После же покажешь мне, где твое обиталище и дашь клятву, что, когда явлюсь я к тебе, ты не откажешь мне в любви.

Хатему ничего не оставалось, как согласиться.

— Я согласен, Хуснапери. А теперь выполняй свое обещание.

Сопровождаемая семью тысячами пери, Хуснапери отправилась в страну тьмы. Мало-помалу все пери, опасаясь встречи с дивами, оставили ее в одиночестве, и она сорок дней и сорок ночей летела между небом и землей.

По прошествии сорока дней и сорока ночей она достигла страны тьмы и увидела там огромное дерево, упирающееся верхушкой в небо, с ветвей коего падали на землю капли драгоценного снадобья. Достав сосуд, который хранился у нее на груди, она наполнила его снадобьем и полетела назад.