Ирма или Чёрно-белая радуга

Пчелова Елена

– Да, ты права, что уж теперь. С этого момента всё будет иначе. – В моём голосе слышалась уверенность.

– Ага, то её не дождёшься, то теперь, как липучка, тут ошиваться будет, – съязвил Святослав.

– Леся тоже наша дочь и мы ей всегда рады, – гладя мои короткие волосы, сказал папа.

– Ула! – вскрикнула Варька, – тепель Леся с нами будет. Всё влемя тебя жду. – Малышка захлопала в ладошки.

Ирма печально смотрела на дочку. Я, за всё время этой беседы, ни разу не заметила, чтоб моя сестра хоть разок взглянула на своего мужа,

которого, по моим сведениям, она безумно любила. Святослав же, напротив, то поправлял Ирме подушку, то одеяло, то старался взять её за руку. Ирма была безучастна к таким проявлениям заботы мужа, и это меня смущало. Что-то явно было не так, но что именно, я пока не знала.

– Дорогие посетители, – в палату вошла медсестра, – не стоит так душить заботой больную. Вам пора! Посмотрите на неё, она совсем устала от вас. То муж тут с утра покоя никому не даёт, то всей семьёй над головой стоите. Идите, завтра придёте.

Строгий тон медсестры доказывал слова Ирмы, что Святослав, стараясь угодить своей милой супруге, переругался со всем медперсоналом. А усугублять отношение нам не хотелось, поэтому все послушно отправились домой.

Глава 2

Дюма

1.

Время неумолимо идёт вперед. Вот уже месяц, как я живу с родителями. Благо, вовремя удалось решить все проблемы в университете и перевестись на заочное отделение. Мама протестовала, говорила, что как только Ирма выйдет из больницы, всё пойдёт по-прежнему. Но что-то у меня такой уверенности не было. Не могу сказать, что в это время взаимоотношения с матерью наладились, всё было как всегда: никаких обсуждений личных взглядов, просто общие фразы и просьбы. Правда, и скандалов тоже не было, что неимоверно радовало всех, меня в том числе.

Я старалась больше помогать всем с Варей: водила её в сад, ложила вечером спать, читала с девочкой книжки и гуляла. Малышка очень трудно засыпала вечером, а если засыпала, то, бывало, ночью просыпалась в слезах, в поту. Мы переживали за неё. Святослав, как обычно, пропадал, как он говорил, на работе, к нам забегал раз в день, убедиться, что с Варей всё в порядке. По-прежнему появлялся в больнице у Ирмы. Мы с родителями тоже бывали у неё в больнице каждый день, но мне казалось, что сестре это не нравилось.

Она поправлялась, рука заживала, но наркоз неблагоприятно сказался на общем здоровье, и врачи присматривали за сестрой дольше обычного.

Печаль в глазах Ирмы не давала мне покоя. Всё время казалось, что мысли её заняты совершенно другими вещами, которые к нам всем не имели ни малейшего отношения. Я пыталась несколько раз вывести её на разговор, но она на контакт не шла, отшучивалась. Поэтому попыток поговорить по душам я больше не предпринимала.

Настал день выписки. Мы решили сделать из этого события праздник. Где это видано, столько времени провести в больнице!

С самого раннего утра мы с мамой колдовали на кухне, папа

с Варей надували шарики, подвешивали их за всевозможные выступающие части мебели. Святослав побежал за цветами и вернулся с огромным букетом жёлтых роз.

– Чего розы жёлтые? – поинтересовался отец, как только Святик ввалился с букетом в дом.

– Всегда дарю Ирме желтые розы. Они такие красивые, посмотрите, как моя жёнушка, – улыбаясь во весь рот, сказал муж моей сестры.

– Ага, такие же жёлтые, как Ирма перед и после операции, – поворачиваясь на пятках, прошептала мама.

– Мам, ну всё, – я пошла следом за ней на кухню, – нравятся им жёлтые цветы, ну и что?

– Ирма всегда любила полевые цветы, насколько я помню, – взявшись за кухонный нож, промолвила мамочка.

– Ну, люди же меняются, – ставя букет в ведро с водой, ответил маме Святослав.

– Меняются.

Мама смотрела в окно невидящим взором, всё ещё держа нож в руке.

– А помните, когда мы с Ирмой маленькими были, в деревне, у бабушки, часто бегали в лес за цветами? Собирали целые охапки и несли домой. А сколько раз мы приносили целые бидончики китайской вишни?! Бабуля садилась у колодца и на наших глазах съедала всю вишню, даже не помыв её, прямо из бидончика. – Постаралась я вывести маму из задумчивого состояния.

– Прекрасное было время, – обняв меня за плечи, сказал папа.

– Сто такое китайская висня? – Варька стояла у стола, где я нарезала салат и потихоньку стягивала морковку себе в рот.

Мама подошла к столу, отрезала для Варвары хороший кусок морковки, протянула её ребёнку и девочка, покраснев до ушек, отправила кусок себе в рот.

– А это ягода такая, в деревне в горах наших растёт. Красная, сладкая такая. Леся сводит тебя туда, когда мы поедем к бабуле, – наконец улыбнувшись, сказала мама.

– Ула! К бусе поедем! Когда?

– Правда, мам, – повеселела я, – когда мы в деревню поедем?

– Давайте Ирму сначала домой заберём, а потом решим.

– Да, это разумно, – поднимая рукава рубашки и подставляя руки под струю воды, выпалил Святослав.

2.

– Ну, вот ты и дома! – открывая дверь Ирме, сказал ПЭ.ПЭ,

– Это давно уже не мой дом, – печально гладя на отца, сказала Ирма.

Сегодня она была грустнее и молчаливее обычного. Я не понимала, что с ней происходит.

– А мне кажется, – всё не унимался отец, – что дом, в котором ты вырос, не может стать чужим.

– Я везде уже как дома и везде уже чужая, – снимая одной рукой кофту с другой руки, шепнула в ответ Ирма.

– О чём шепчетесь? – громогласно выпалил Святослав. Он ввалился в дом с всё тем же огромным букетом жёлтых роз. – Не обо мне ли разговор?

– Можно подумать, что все только о тебе и говорят, – не удержалась я.

– Святослав, помоги Ирме снять кофту и разуться, – мама стояла на пороге и ждала, когда она сможет тоже войти в дом. Прихожая была довольно узкая.