Iron и я

История, уважаемый читатель, повторяется не трижды, как говорят начитанные люди, а четырежды. Так говорят люди пишущие. Первый раз как трагедия, второй раз как комедия, третий раз как фарс, а четвертый … как цыпленок табака на тарелке перед гурманом. Настоящий гурман над историей не плачет, не смеется, не насмехается. Настоящий гурман историей наслаждается и препарирует ее именно как цыпленка табака. Это дает ему возможность иронизировать не столько над ней, сколько над ее персонажами. Персонажами прошлого, настоящего и будущего.

Ироничные люди представляются нам

добрыми. Так оно и есть. Доброта эта происходит из уверенности в том, что угрозы, слезы, мольбы и даже подношения (они же жертвы) сильным мира сего ничего принципиального в истории не меняют.

Задержаться на благословенных страницах истории, в золотом веке или хотя бы во времена «оттепели» позволяет только мужество смеяться над пороками тех, кто сам сползает, и других толкает во времена жуткие.

Но что еще требуется от человека иронизирующего – так это железный характер, поскольку прутья решеток, которые ломают его веселый нрав, тоже сделаны совсем не из хлебного мякиша. И, наверное, неслучайно в английском языке слова ирония и железо отличаются только одной буквой.

Поэтому сборник и называется «IRON и Я»

Нет в природе зверя, так похожего на человека, как мышь и, тем более крыса.

Я говорю не о внешнем сходстве, нет, я беру выше. Я говорю о характере, способностях, многоликости и упорстве, об опасности для окружающих и для самих себя.

Ведь что мы можем сказать о других животных? Очень мало.

Баран – упрямый.

Голубь – мирный.

Кошка – себе на уме.

Собака – преданный друг.

Обезьяна – смешная.

Таракан – живучий.

Лев – царь.

Волк – хищный.

Козел – просто козел.

А мышь – она и «серая мышка», она же и «мышь белая». Мыши живут и в полях, занимаясь как бы сельским хозяйством, так и в городах, как бы при промышленности. Среди них есть короли, причем, пришедшие к власти ничуть не более гуманными способами, чем короли человеческие. Крысы разносят чуму, но некоторые из них отдают жизни в наших лабораториях в борьбе с нашими – человеческими болезнями. Они пугают слабонервных – и бывают домашними любимицами. Они зло выглядывают из гнезд – и соревнуются в баскетбол на потеху нам – зрителям. Они больно кусают – и жалобно пищат, если им наступить на хвост. Они собираются в армии для наступления – и разбегаются поодиночке в случае поражения. Они оставляют следы зубов на всем, что хоть чуть-чуть пахнет едой, наживой. Чем не люди?

Так же, как многие люди, они чуют опасность и бегут с тонущего корабля.

И только человек, не похожий на крысу, настоящий человек – венец творения, не бежит с корабля, а чинит его, латает пробоины и паруса, уходит в океаны и открывает новые земли.

Поднимем тост за то, что отличает человека от крысы – за способность не покидать свой корабль в бурю, за способность отказаться от королевской короны, если для этого нужно стать крысой. За человеческое в человеке!

25.12.19

Не один раз я встречал в прессе и интернете информацию о том,

что у свиней и человека много общего. Мол, на уровне генетики мы мало чем отличаемся, и даже некоторые свинячьи органы могут быть пересажены человеку. Не знаю, насколько достоверно, но, если говорят, то … нет дыма без огня.

А с другой стороны, некоторые люди ведь рождаются с пятачками вместо носа. Чем не доказательство?

Не знаю только, нигде не читал, пробовали ли, что-то человеческое пересадить свинье. Но кто знает, много еще есть в мире тайных лабораторий.

И многое нас со свинюшками объединяет в области менталитета. Вот как часто мы треплем за щечки симпатичного малыша и ласково называем его «поросеночком». А потом этот малыш вырастает во взрослого дядьку или тетку, и мы, столкнувшись с ним по делу или просто на общей скамейке в электричке, шипим: «У! Свинья какая!».

И про человека один философ сказал: «Жаль, когда дети вырастают, они становятся людьми». Философ, конечно, обобщил свой личный опыт, но кто из нас с ним поспорит?

И еще любопытный факт. Люди и свиньи все время сбегают оттуда, где им надлежит быть. Вот свинья сбегает из колбасы. Заглянешь под оболочку, думаешь, там свинина, а там что-то иное. Продукт высокого, прямо-таки человеческого интеллекта, композитный материал, спрессованные не выданные нобелевские премии по химии. Хотя, конечно, что такое нобелевская премия в современной России для колбасных королей – копейки. А честь? У нас, если человек произносит «Честь имею», нужно еще догадаться, какой смысл он вкладывает в слово «имею». Не просто в России с честью.

Вот, свинья сбегает из колбасы. А человек сбегает с рабочего места, например, из кабинета. Придешь по записи, посидишь в приемной, заглянешь за дверь – а человека нет! Зыркают из кресла осоловелые заплывшие глазки, пятачок подрагивает. Нет человека, свинья вместо него. Такое вот встречное движение – человек со своим интеллектом в колбасу, а свинья со своим пятачком – в кабинет. Потому и толерантность везде. Если у простого человека забрать толерантность, он, чего доброго, возмутится и в колбасе свинину таки искать начнет.

Но у нас следующий год по мудрому восточному календарю – год свиньи. Древний календарь: давно, видимо, свербит и не дает покоя людям, живущим не кое-как, а строго по календарю, это единство свинячьего и человеческого.

Поэтому предлагаю тост: давайте в 2019 году перестанем путать водку с пивом, анальгин с мелом, масло с пальмой, диссертацию с образованием, чин с ответственностью, честь с почестями, жизнь со смертью. К черту такую толерантность, пусть все вернется на свои места: интеллект к человеку, сало к свиньям, свиньи в колбасу, люди в кабинеты. Станем самими собой и заживем счастливо!

Однажды мне довелось зайти в кабинет к руководителю одной государственной компании. Руководитель сидел за столом спиной к окну, а слева и справа от окна на стене висели портреты президента и премьер-министра. Было это то ли в 2012, то ли в 2011 году. Оба портрета были сняты в пол оборота, но висели так, будто президент и премьер отвернулись друг от друга и дулись, прямо как детишки а песочнице.

Я спросил руководителя государственной компании, к которому пришел, почему он так повесил портреты.