Исцеление наших самых глубоких ран. Холотропный сдвиг парадигмы
Шрифт:
Здесь мы присутствуем на XVII Международной трансперсональной конференции, в контексте, позволяющем примирять Восток и Запад, Север и Юг. Мы встречаемся во время глобального кризиса беспрецедентных масштабов, угрожающего выживанию homo sapiens и многих других видов. На протяжении столетий разнузданное насилие и ненасытная алчность – два опасных порока человеческой природы – порождали бесчисленные кровопролитные войны и революции и создавали безмерные страдания. В ходе человеческой истории роли различных наций и их взаимоотношений постоянно меняются весьма прихотливым образом. Например, во время Второй мировой войны Германия, Япония и Италия, «Силы Оси» были врагами США, в то время как Советский Союз был важным союзником. После войны политический ландшафт разительно менялся. Япония и Италия становились для американцев
В XX в. многие европейские страны переживали ужасы нацизма и фашистской оккупации, а другие – жестокий коммунистический режим, навязанный им Советским Союзом. В новые времена главным вызовом для Великобритании и Франции была Германия, и они поддерживали хорошие отношения друг с другом. Однако несколько столетий назад они были заклятыми врагами. В какой-то момент истории главной проблемой для Англии была Испания, а для России – Франция, Испания вела войну с Голландией, врагом России была Швеция и так далее.
На поверхности союзы и противостояния приходят и уходят, но память глубоких ран и проистекающие из нее предубеждения продолжают существовать в коллективном бессознательном народов на протяжении веков и окрашивают их теперешние позиции и отношения. Неразрешенные и непрощенные обиды и травмы продолжают порождать новое насилие. В прошлом насилие и алчность имели трагические последствия для людей, участвовавших в войнах и революциях, и для их семей. Однако они не угрожали эволюции человеческого вида и, безусловно, не представляли опасности для экосистемы и биосферы планеты. Даже после самых ожесточенных войн природа была способна компенсировать все последствия и полностью восстанавливаться в течение нескольких десятилетий. В XX в. эта ситуация радикально изменилась. Быстрый технологический прогресс, экспоненциальный рост промышленного производства, гигантское увеличение численности населения и особенно появление оружия массового уничтожения навсегда изменили уравнения, определяющие будущее человечества.
Дипломатические переговоры, административные и правовые меры, экономические и общественные санкции, военные вмешательства и другие сходные усилия имели очень небольшой успех; на самом деле они часто создавали больше проблем, чем решали. Становится все более ясно, почему они были обречены на провал. Стратегии, используемые для ослабления этого кризиса, основываются на той же идеологии, которая его создавала. Это очень лаконично сформулировал Альберт Эйнштейн: «Мы не можем решать проблемы в мире, используя тот же способ мышления, какой мы использовали, когда их создавали» («Die Probleme die es in der Welt gibt, sind nicht mit der gleichen Denkweise zu losen, die sie erzeugt hat»). В конечном счете текущий глобальный кризис – это психодуховный кризис; он отражает уровень эволюции сознания человеческого вида. Поэтому трудно представить, что его можно было бы разрешить без радикального внутреннего преобразования человечества в большом масштабе и его подъема на более высокий уровень эмоциональной зрелости и духовного осознания.
Задача внушения человечеству полностью другой системы ценностей и целей может казаться слишком нереальной и утопичной, чтобы предлагать какую-либо реальную надежду. Учитывая первостепенную роль насилия и алчности в человеческой истории, возможность преобразования современного человечества в сообщество индивидов, способных к мирному сосуществованию со своими собратьями по виду, мужчинами и женщинами, независимо от расы, цвета кожи и религиозных и политических убеждений, не говоря уже о других видах, кажется не слишком правдоподобной. Мы стоим перед необходимостью прививать человечеству глубокие этические ценности, чувствительность к нуждам других, принятие добровольного самоограничения и острое осознание экологических императивов. На первый взгляд подобная задача выглядит слишком фантастичной даже для научно-фантастического фильма.
Однако, хотя и будучи серьезной и критической, ситуация может не быть такой безнадежной, какой она кажется. После более чем50 лет изучения необычных состояний сознания я пришел к выводу, что теоретические концепции и практические
Систематическая духовная практика и ответственная внутренняя работа с использованием необычных состояний сознания не только облегчает эмоциональные и психосоматические расстройства и делает жизнь занимающихся ею людей более комфортной и удовлетворяющей. Происходящие в результате нее изменения мировоззрения, иерархии ценностей и жизненной стратегии, которые становятся следствием проработки биографического, перинатального и трансперсонального материала, имеют важные последствия, выходящие за пределы личной пользы для людей, занимающихся интенсивной внутренней работой. Это преобразование включает в себя значительное снижение агрессивности и развитие расовой, тендерной, культурной и идеологической терпимости, сочувствия, экологической чувствительности и чувства планетарного гражданства.
Многие из людей, с которыми мы работали, считали, что человечество стоит на решающем перекрестке дорог, ведущих либо к коллективному уничтожению, либо к эволюционному скачку в сознании беспрецедентных масштабов. Теренс Маккена выразил это очень лаконично: «История глупой обезьяны так или иначе закончилась» – если мы не подвергнемся глубокому психодуховному преобразованию, то наш вид может не выжить. Представляется, что все мы коллективно участвуем в процессе, подобном процессу психологической смерти и возрождения, который множество людей внутренне пережили в необычных состояниях сознания. Если мы будем продолжать воплощать проблематичные разрушительные и саморазрушительные тенденции, происходящие из глубин бессознательного, то, скорее всего, уничтожим самих себя и, возможно, жизнь на этой планете. Однако если мы сумеем в достаточно больших масштабах интернализировать этот процесс, результатом может стать беспрецедентный эволюционный прогресс, которые приведет нас на уровень, где бы мы заслуживали названия, которое мы так гордо дали нашему виду, – homo sapiens sapiens.
Эпилог
Мне бы хотелось завершить свое вводное слово, рассказав об опыте глубокого исцеления и преобразования, который произошел много лет назад в группе людей, с которыми я разделял необычное состояние сознания. Этот поразительный эпизод дал мне некоторую надежду на лучшее будущее для всех нас, несмотря на мрачную общую ситуацию. Хотя он случился более 40 лет тому назад, я по-прежнему бываю растроган до слез всякий раз, когда думаю или говорю о нем. Это событие показало мне глубину проблем, стоящих перед нами в нашем мире, где на протяжении многих веков ненависть передавалась от поколения к поколению. Однако оно также дало мне надежду и веру в возможность снятия этого проклятия и разрушения барьеров, отделяющих нас друг от друга.
В конце 1960-х и начале 1970-х гг. я участвовал в финансируемой правительством исследовательской программе в Мэрилендском центре психиатрических исследований в Балтиморе, изучая потенциальные возможности психоделической терапии. Одним из наших проектов в этом центре была программа обучения для специалистов в области психического здоровья. Она давала возможность психиатрам, психологам, социальным работникам и священнослужителям, занимающимся пасторским консультированием, проходить до трех сеансов с высокими дозами ЛСД для образовательных целей. Одним из участников этой программы был Кеннет Годфри, психиатр из Госпиталя ветеранов в Топеке (Канзас). Кен сам был одним из пионеров психоделических исследований, проводя сеансы со своими клиентами, но в его программе не было условий для его собственных сеансов. Я был его руководителем в трех психоделических сеансах, которые он проходил в нашем институте, и в процессе этого мы стали очень близкими друзьями. Кен и его жена оба были коренными американцами и имели очень глубокую связь с духовной традицией своего народа и со старейшинами своего племени.