Исцели меня прикосновением
Шрифт:
— Много болтаешь. — резкий выпад вперёд и очередная атака, которую я блокирую. Затем следует ещё парочка комбинаций из ударов.
И это первый ключик к тайне, которую скрывает Костя. Не зря моя интуиция шептала, что здесь не все так чисто, как кажется на первый взгляд. Он просит побыть для сестры телохранителями, но процентов девяносто девушек более слабые и беззащитные, и ничего, живут и перемещаются как-то. В чем же тогда истинная причина? От чего или кого я с парнями должны её защищать?
Мы двигаемся
— Может на сегодня хватит? — совсем ведь без сил останется, но она пресекает мои попытки остановить спарринг своим твердым "нет".
— Неужели так сильно хочешь победы?
— Всего лишь хочу утереть одному зазнайке нос. — отвечает запыхавшись, а я начинаю смеяться.
Не пойму чего она добивается?
— Ну раз так, тогда представь что перед тобой настоящий враг. Тот кого ты презираешь больше всех на свете и готова стереть с лица Земли. Действуй! Это твой шанс.
Магия слов или причина в другом, но в Кристине словно второе дыхание раскрывается. Глаза загораются нездоровым блеском, на лице появляется злоба, движения становятся реще и дерганей.
И она словно в самом деле начинает видеть кого-то перед собой. Так странно. Неужели есть тот кого она всей душой ненавидит? Кристина нападает раз за разом, рычит и скалится, стараясь ударить как можно сильнее и больнее. А когда она наносит апперкот, от которого я чудом удерживаюсь на ногах, понимаю что всё, нужно прекращать бой.
Эмоции берут вверх. И это совсем не хорошо.
Костик когда учил нас с парнями боксировать, первым делом повторял мудрые слова: "Будь хладнокровен и не позволяй эмоциям завладеть тобой. Они губительны".
Вот и сейчас я наблюдаю за ярким примером разрушения. Хватаю Кристину за запястья, но она сбросив перчатки, словно дикарка вырывается и шипит. И мне ничего не остаётся более, как применить силу сполна. Захват за талию, мгновение, и мы лежим на ринге. Точнее Кристина лежит, а я возвышаюсь над ней.
Она выворачивается, дёргается, бьёт ладонями в грудь, словно не в себе.
— Успокойся. Всё. Конец боя. Ты победила! — но она не слышит. — Кристина, угомонись, перестань брыкаться как лань.
Смеюсь, но понимаю, что тут совсем не до смеха. Поэтому совершаю самое глупое, что только приходит на ум. Хватаю одну, потом другую руку и завожу за голову.
Со стороны картинка выглядит двусмысленной. Благо свидетели отсутствуют, а то уже завтра ходили бы слухи.
Она мгновенно затихает, смотрит в упор своими прекрасными кофейными глазами, дышит так глубоко и часто, что дыханием касается моего лица.
И бамс. Внутри словно лампочка затухает. Мозг в отключке.
Зато на полную мощь включаются инстинкты.
Кровь
Скольжу взглядом по её вспотевшей и поблескивающей шее, раскрасневшемуся лицу, запоминая каждый миллиметр кожи.
Кристина слишком прекрасна.
— Я успокоилась. Отпусти, пожалуйста. — сквозь затуманенное сознание пробирается её тихий шёпот.
И он ломает во мне хрупкую границу между самообладанием и безумием. Сердце заходится в аритмии, а тело начинает слегка лихорадить и ломить.
— Са-ша. — совсем тихо и будоражуще. Из её уст моё имя звучит по-особенному. И это сравнимо с выстрелом на поражение.
Перевожу взгляд на её алые губы, которые она то и дело нервно облизывает, а затем слегка склоняюсь с мыслями: "Всего один поцелуй и меня отпустит…"
Глава 14
Я словно одержимый пялюсь на губы, в которые хочется вгрызаться. Эта реакция… Не реальна. Не объяснима. Не мыслима. Но я стараюсь не зацикливаться.
— Саш. Са-ша. — добивает меня своим будоражащим голосом.
Силой отрываюсь от созерцания её уст. Пристально смотрю в глаза, пытаясь понять, о чем она меня просит. Омуты напротив говорят без слов. Кристина тоже этого хочет.
Одно желание. Одно сбивчивое дыхание на двоих. Заполнившие радушку зрачки, втягивают в свою пропасть, и я безвольно тянусь туда душой.
Не тороплюсь. Растягивая минуты неизбежного.
Почему? Да чёрт его знает. Мне до покалывания в конечностях нравиться то, что происходит между нами.
— Пожалуйста.
О чем умоляет?
Шёпот смешивается с ударами в ушах, разнося эту гремучую смесь по напряжённому телу. Слегка ослабеваю захват, перехватывая запястья одной рукой, а второй тянусь к её лицу. Провожу костяшками пальцев, наслаждаясь прикосновением.
А Кристина дёргается. Словно от удара током. И мне бы обратить внимание на этот первый звоночек, на то, что в глазах её застыло вовсе не желание.
— Не надо. Прошу! — произносит сбивчиво каким-то ломанным голосом.
Задыхаюсь. Решаю покончить с этой пыткой.
— Са-ша…
Моё имя тонет в столь желанном поцелуе, будоражащем кровь. Непроизвольный стон рвётся наружу. Её сладкие губы в моём плену. И это напрочь сносит мне башку.
Я целую с каким-то необъяснимым трепетом и отчаянием, словно спутник в пустыне, добравшийся до долгожданного источника.
Отпускает?
Нихрена не отпускает.
Кажется, становится только хуже. Вкушаю запретный плод, только сытости не ощущаю. Добивает то, что Кристина не отвечает.