Исцели меня собой
Шрифт:
– Пожалуйста… пожалуйста… - простонала Соня, сжимая пальчики на ногах.
– Что, маленькая? – поддразнил ее Павел, водя членом по клитору.
– А-а-а… умоляю… - она замотала головой, прогнулась в спине, попыталась приподнять попку.
Долго ждать не мог он сам. Покорная и разгоряченная женщина, умоляющая о пощаде, – какого черта он должен сдерживаться! Тем более, матушка смешала все субботние планы и, кстати, могла заявиться в любой момент.
Павел вошел резко, больно и едва слышно застонал от удовольствия: льдинка во влагалище уже растаяла, слегка
Они кончили практически одновременно. Соня после бурного оргазма обмякла, Павел тяжело навалился сверху, удерживая свой вес на руках. Голова кружилась, однако он первым делом освободил от пут Соню, и только потом снял презерватив и натянул штаны.
Встать Соня не смогла, Павел перенес ее на диван, завернул в теплый плед и стал растирать затекшие руки и ноги.
Зазвонил телефон. Павел не хотел отвечать, но посмотрел на экран и закатил глаза.
– Да, мам, - произнес он и понял, что до сих пор дышит, как паровоз.
– Павлик, я тут ночевать останусь, - прощебетала матушка. – Никак с Зоей наговориться не можем.
– Мама, я сейчас за тобой приеду.
– Не вздумай!
– В голосе зазвучали гневные нотки. – Зоя, скажи ему!
– Павел, привет. – Мамину подругу он знал давно, но все же был уверен, что матушка сама напросилась на ночевку. – Я сейчас совершенно одна, дети только к Новому году вернутся. Ну дай ты нам посплетничать всласть!
– Хорошо, - вздохнул Павел.
Пока он разговаривал по телефону, Соня свернулась клубочком и натянула плед до самых ушей. Замерзла?
– Маленькая… - позвал Павел. И, совершенно неожиданно: – Сонечка…
Она посмотрела на него сонными глазами, немножко удивленная таким обращением. А на Павла снова накатила злость, как в торговом центре. Захотелось сказать что-то грубое, унизить, вывести из себя, заставить показать истинное лицо. Ему удалось сдержаться. Соня не виновата, что у него такой негативный опыт общения с женщинами. Она не такая, как его бывшая жена. И не нужно обижать свою маленькую сабу.
– Мама осталась ночевать у подруги, - сообщил Павел. – Потерпи немного, я тебя согрею.
Заботиться о своей нижней после сессии и секса теперь казалось ему чем-то естественным и даже необходимым. Это доставляло удовольствие, по силе сравнимое с прелюдией. Соня смотрела на него чистым и благодарным взглядом, а он чувствовал себя чуть ли ни богом для нее одной. Заботиться о ней было так же приятно, как получать ее заботу.
Павел наполнил ванну, щедро добавив туда пену, и положил Соню в горячую воду. Немного повизжав от контраста температуры, она успокоилась и довольно расслабилась.
– Ты меня избалуешь, - сказала она. – Если наказания будут такими, то я стану шалуньей.
– Софья! – рыкнул Павел.
– А что? – Она посмотрела на него так, что Павел вспомнил избитое выражение «утонут в омуте глаз». Он тонул в этом омуте. Хотя… нет. Скорее, в синих озерах. – Приказа обращаться на «вы» не было.
– Ты указываешь
– Ой… Паша, прости. Я хотела честно предупредить.
Как ей это удавалось? Во взгляде – ни капли лукавства или притворства. И «Паша» произнесено так, что он услышал «ваше величество», без сарказма, всерьез.
– Придется снова наказать, - вздохнул он и снял футболку. – Держись за бортики ванны, дерзкая саба.
Павел взял шланг душа, открутил насадку-распылитель и настроил воду так, что из шланга била сильная струя. Соня заворожено за ним наблюдала. Павел опустил левую руку в воду, под ягодицы, и приподнял Соню.
– Ноги разведи.
Струя ударила по клитору. Соня взвизгнула.
– Кончишь, когда я разрешу, - зловредно произнес Павел.
Он водил струей по промежности, лаская водой и половые губы, и клитор, и внутренние складочки, и нежную кожу внутренней поверхности бедер. Соня снова извивалась, стонала и молила о пощаде. Однако, едва она приближалась к пику, Павел отводил шланг. И только на третий раз позволил ей кончить.
Измученную «наказанием» Соню пришлось мыть, растирать полотенцем и нести наверх, в спальню. Пока Павел занимался уборкой и принимал душ, она уснула, да так сладко, что он не решился ее будить. Тихонько вздохнул и лег рядом. И у кого из них большая власть?
«Надо будет спросить у Лео, испытывает ли он такую же щенячью радость, заботясь о Дине, - решил Павел. – Или, лучше, у Ильи, у него опыт семейной жизни больше».
Он, конечно, утрировал, но для него и то удивительное удовольствие, которое ощущалось в присутствии Сони, было сродни чуду.
Соня вдруг повернулась на другой бок, точно специально укладываясь в объятия Павла. Он прижал ее к себе, укрыл одеялом и закрыл глаза.
Глава 21
Как обычно, Соня проснулась первой. Павел прижал ее к себе спиной, накрывая телом и придавливая весом. Никаких неудобств она не испытывала, наоборот, не хотелось покидать уютные объятия.
Соня пожалела, что не может понаблюдать за спящим Павлом. Она видела только его руку: широкая ладонь – шершавая, крепкая, сильные пальцы с короткими ухоженными ногтями. Пожалуй, ей не удастся встать, не разбудив хозяина. Однако она попыталась.
– Куда? – недовольно спросил сонный Павел.
– Дела… - неуверенно ответила она.
– К черту. Лежи.
– Да, но… завтрак…
Павел застонал и откатился в сторону.
– Софья, как мне убрать слово «но» из твоего словарного запаса? – раздраженно спросил он.
– Простите… - прошептала Соня, расстроившись. – Не знаю…
И что с ней не так? Почему она ничему не учится? Зачем раз за разом испытывает терпение Павла? Никто и никогда не дарил ей такого удовольствия, как он. С Лео она не занималась сексом, а те мужчины, что были до него… Она внезапно поняла, что Павел ничего не знает об этой части ее биографии, и похолодела от ужаса. Он не знает, что она была проституткой.