Исчезающая ведьма
Шрифт:
Эдит вскочила на ноги.
— Честным! Верным!
За её спиной скрипнула дверь, Эдит обернулась и увидела голову младшего сына, испуганно заглядывающего в зал.
— Матушка? Тебе плохо? Я услышал крик.
Эдит бросилась к мальчику, крепко прижала к себе и обратилась к Роберту, держа сына перед собой как щит.
— Ничего страшного, дорогой. Мой бедный малютка Адам, ты ведь тревожился от того, что твой дорогой папочка вернулся так поздно?
Её узкие губы растянулись в улыбке, но глаза оставались жёсткими и холодными, как раскрашенное стекло. Она несколько раз поцеловала сына в макушку.
— Ну вот, твой отец дома. Всё
По-прежнему крепко удерживая ребёнка, она вытолкала его из комнаты и захлопнула за собой дверь.
Роберт остался стоять в растерянности, разевая рот, как селёдка. Независимо от расположения духа, при ребёнке Эдит всегда притворялась, что всё хорошо. Как будто он был младенцем, которого следовало защищать от любых ссор. Роберт стукнул кулаком по столу.
Она заставила его кровь кипеть от этих обвинений, а потом просто ушла, и ему не на ком сорвать злость. Он зашагал к двери и распахнул её.
— Беата, проклятье, мне известно, что ты стоишь там и слушаешь. Где же моё вино? Что ты так долго возишься, женщина? Виноград топчешь?
Беата захлопотала в зале, с горящими щеками и не поднимая глаз. Губы плотно сжаты, как будто она старалась сдержать поток гневных слов. Не глядя на Роберта, она подошла к столу и водрузила бутыль рядом с кубками, уже стоящими там наготове. Беата налила вино, подала хозяину, а потом направилась к двери.
— Стой, Беата, — Роберт одним махом отхлебнул полкубка и протянул ей, чтобы она снова наполнила. — Не твоя вина в том, что Эдит не ела. Она может быть такой…
Договаривать было незачем. Беата куда лучше других знала, какой противной и вредной бывает её хозяйка.
Эдит не была больше тем хорошеньким робким созданием, которое родители Роберта представили ему как невесту. Тогда-то она держала голову склонённой, поднимая взгляд из-под светлых ресниц, только если к ней обращались. Роберту это нравилось — и обезоруживало. А теперь такой жест лишь подчёркивал обвисшую кожу.
Мать научила Эдит нескольким мало что значащим любезностям, которые превращали Роберта в косноязычного крестьянского парня, хотя с дочкой торговца рыбой он легко мог обмениваться куда более откровенными шутками. Он думал — как же они станут проводить время вместе, оставшись наедине.
Однако перед свадьбой отец отвёл Роберта в сторонку и настрого наказал: его главный долг — породить сыновей, а когда они благополучно появятся — развлекайся как хочешь. С кучей детишек Эдит, как многие женщины, будет только рада, когда муж уходит из дома. Займётся новыми платьями и безделушками — у такой славной, послушной девушки вряд ли будут какие-нибудь возражения. Но Эдит оказалась далеко не такой послушной, как представлял отец Роберта.
Первые годы после рождения Яна привязанность между ними усиливалась. Эдит старалась угодить мужу, спрашивала его совета и мнения обо всём, от подруг до одежды. Впрочем, когда он говорил о делах и политике, внимание жены рассеивалось. Но чего же ещё ждать от женщины.
Роберту доставляло огромное удовольствие смотреть, как радуется жена его подаркам, возвращаясь домой, он жаждал видеть её улыбку. Поразмыслив, Роберт мог бы сказать, что любил её, и даже признать, что желал, хотя никогда ей этого не говорил.
Но с годами горе от потери детей ожесточило Эдит, наросло, как грубая корка на рану. Она начала отталкивать мужа — и от тела, и из своих мыслей, виня его за уход детей из жизни. Та любовь,
Но они покорились судьбе, оставив надежду на что-то хорошее, ещё возможное между ними, сохранив лишь что-то вроде привязанности, как к дому, в котором живёшь. В конце концов, это ведь был брак по расчёту, и расчёт по-прежнему себя оправдывал — как и у множества других пар, которые уживаются друг с другом день за днём, неумолимо тащась к совместной могиле.
Роберт вдруг осознал, что Беата до сих пор смущённо мнётся у двери.
— Я пыталась подать госпоже ужин. Оставила в соларе, в амбри {17} , холодный пирог с голубями — на случай, если она передумает.
17
Амбри В доме или замке — шкаф, подвешенный на стене или стоящий на полу в комнате или зале, где спит хозяин дома или его гости. Еду — холодное мясо, пироги и лепёшки — помещали в амбри на ночь, чтобы хозяин, хозяйка или гости могли перекусить, не тревожа прислугу. После ночной попойки это частенько бывало необходимо. От прочих шкафов для хранения посуды или белья амбри отличались наличием спереди решётки или отверстий для циркуляции воздуха, обычно прикрытых тканью. Их называли ещё закусочными или шкафчиками для угощения, поскольку в больших хозяйствах они часто содержали еду с расчётом на гостей.
— Так останься здесь. Выпей со мной, — Роберт взмахом руки указал на второй кубок.
Беата бросила боязливый взгляд на дверь.
— Госпожа Эдит будет ждать меня, чтобы я помогла раздеться.
— Она ещё нянчит мальчишку. Посиди хоть немного.
Беата налила себе немного вина и вернулась на место, где сидела вечером за шитьём. Она не особенно любила вино, но понимала, что для Роберта это способ принести извинения.
Роберт опустился в ближайшее к очагу кресло и отхлебнул из кубка. Он хмуро смотрел на потрескивающий огонь.
— И как только она может быть такой неразумной?
— Беспокоится, мастер Роберт. За последнее время на людей часто нападали и грабили. Вот только вчера торговец рыбой мне говорил про одного человека — его схватили совсем рядом с домом. Едва не размозжили череп, отняли три серебряных слитка, что он нёс под рубахой. Должно быть, знали… — Беата запнулась и смолкла, увидев, что хозяин не слушает.
— Эдит всегда подозрительна, и без всякой причины. Я был верен ей, насколько можно ожидать от человека моего положения.
Беата молча потягивала вино. Странно, что верность для мужчин означает одно, а для женщин совсем другое. Она помнила ссоры между хозяином и хозяйкой из-за юной служанки из таверны на пристани. А потом была повариха в его собственном доме — Роберт не успел даже попробовать её стряпни, как Мод, кузина Эдит, принялась вынюхивать и уговаривать Эдит её уволить. Но ведь все эти мелкие шалости — пустяки по сравнению с тем, что творит большинство мужчин.
Если бы Роберт хоть заподозрил, что у жены есть любовник, его ярость была бы в сотню раз больше, чем сейчас у неё, как и всегда у мужчин. Правда, Эдит никогда не давала мужу повода усомниться в ней. Беата вздохнула. Мужчины требуют от женщин невинности, а обращаются с ними как со шлюхами.