Исчезающий гном (Приключения Джонатана Бинга - 2)
Шрифт:
На Гампа это чудище произвело огромное впечатление.
– Интересно, двести долларов - это за все, - гадал он, - или только за гиппопотама?
– Возможно, за зуб, - предположил Буфо.
– Только представь себе что-либо подобное в своей столовой, - продолжал Гамп. - Как величественно. Это напоминает мне один из тех поучительных рисунков, что изображают происхождение животных от рыб.
– Все это не так уж хорошо, как ты думаешь, - заметил Буфо, который прижимался лицом к стеклу.
– Мышь только что смылась.
Гамп опять вгляделся в то, что было за окном. Как и сообщил Буфо,
– Это мышиный отель!
– воскликнул Буфо.
– Двести долларов за мышиный отель! Они, вероятно, называют его "Отель "Гиппо"". А этот молочный поросенок - его хозяин.
– Как плохо, что магазин закрыт, - сказал Гамп.
– Я бы сбил цену долларов на пять-десять и купил это чудище. Я всегда хотел такое.
Когда они уже повернулись, чтобы идти дальше, Джонатан, просто в шутку, толкнул дверь. Она, поскрипывая, отворилась. Все остановились и заглянули внутрь. В магазине царил полумрак, ни один огонек не освещал его интерьер. Сначала им показалось, что внутри никого нет, но тут чей-то низкий голос прогудел из глубины магазина:
– Вы заходите или нет?
– Конечно.
Джонатан, поскольку он открыл эту дверь, чувствовал себя связанным определенными обязательствами. Гамп, которому не терпелось попробовать купить чучело гиппо-свиньи, вошел сразу следом за Джонатаном. Владелец магазина сидел в дальнем углу под небольшим окошком, подставив лицо под косо падающие сквозь пыль водянистые лучи послеполуденного солнца. На его коленях лежала огромная раскрытая книга, а в руке он держал увеличительное стекло. Его волосы были растрепаны, и он был одет в темный костюм, - похоже, тот же, в котором ходил весь последний месяц. Но его галстук был аккуратно завязан, а сам он производил впечатление слегка взъерошенного интеллектуала, возможно настолько глубоко погруженного в свои исследования и изыскания, что помятые костюмы и растрепанные волосы для него практически неизбежны. Джонатан немедленно заключил, что этот человек - нечто вроде живущего затворником в башне из слоновой кости двойника Профессора.
– Вы ищете что-то конкретное?
– спросил хозяин магазина, поправляя на носу очки с толстыми стеклами.
– Нет, - ответил Джонатан.
– Просто смотрим.
– Вообще-то, - перебил его Гамп, небрежно оглядываясь вокруг, - я подумывал о том, чтобы купить по-настоящему первоклассную голову гиппопотама. Что-то, что можно будет повесить на стену в столовой. В это время года они, разумеется, идут по пятаку за дюжину, но хорошие, толстощекие, зубастые экземпляры - редкая вещь когда бы то ни было.
Тут он сделал вид, что заметил голову в окне, и с критическим видом направился в ту сторону, чтобы рассмотреть ее.
Ахав стоял вместе с Профессором Вурцлом перед несколькими странными корзинами, выстроенными вдоль стены. Все они были заполнены костями, частично разрозненными, а частично соединенными между собой. На одной корзине висел ярлык "Рыбы", на другой - "Птицы", на третьей "Млекопитающие", а на четвертой - "Человек". И действительно, между корзинами были аккуратно распределены соответствующие кости.
Старина Вурцл осторожно выудил рыбий скелет и осмотрел его. Голова была огромной и занимала по меньшей мере две трети длины. При жизни рыба, должно быть, была не более чем плавучей головой.
– Что-то вроде трахинотуса, - заметил Профессор, опуская скелет обратно в корзину и роясь среди костей в соседней. Он нашел там птичий череп длиной с руку Джонатана, с ухмыляющимся клювом, усеянным острыми зубами. Под ним лежал марлевый мешочек с черепами колибри - шестьдесят или восемьдесят крошечных черепов, похожих на игральные шарики.
– Забавно было бы иметь такие, - заметил Джонатан, вороша пальцем маленькие черепа.
– Для каких целей?
– спросил Профессор.
– Я не думал, что ты так уж интересуешься естественными науками.
– Ну на самом деле я ими не интересуюсь. Просто мне было бы приятно, если бы они вроде как были моими, если ты понимаешь, что я имею в виду. Как голова гиппопотама для Гампа.
Профессору это явно ни о чем не говорило.
– Я искренне надеюсь, что ему не удастся купить это чучело.
– Понимаю, - откликнулся Джонатан.
– Представляю, каково будет таскать ее повсюду с собой. Нам придется устроить так, чтобы ее кто-нибудь украл.
В других корзинах было бессчетное количество ребер, черепов и ступней, связанных вместе серебряными проволочками. На полке над корзинами рядком стояли чучела небольших крокодильчиков, окаймленных с обеих сторон стопками старых пыльных книг. Эти книги были подперты двумя любопытными стеклянными банками - банками, которые Джонатан с Профессором увидели одновременно. Их реакция была одинаковой.
– Эскаргот!
– воскликнул Джонатан.
– Не иначе. Посмотри на это.
– И он поднял упавшую табличку, которая по идее должна была стоять за банками. На ней было написано: "В продаже кальмарьи часы".
– Ты ведь не думаешь, что он сейчас где-то поблизости?
Профессор покачал головой:
– Нет, не думаю. На этих банках годовой слой пыли.
– Если бы он был здесь на своей подводной лодке, - сказал Джонатан, мы бы смогли выбраться из этого дешевого отеля.
– И если бы мы нашли Сквайра, - добавил Профессор, - и если бы мы помешали махинациям гнома и остались в живых. Слишком много "если", Джонатан. Лучше не предвосхищать события. Готовься к худшему, и ты никогда не будешь разочарован. Я как-то прочитал это в одном морском романе. Это вполне разумно.
– Полагаю, да. Но такая философия не очень меня привлекает. Давайте-ка спросим этого джентльмена об Эскарготе.
Попытки Гампа уговорить хозяина сбавить цену на голову гиппопотама, очевидно, потерпели поражение.
– Это невозможно, - говорил тот, когда Джонатан с Профессором присоединились к остальным.
– Даже за четыре сотни.
– Четыре сотни!
– воскликнул Буфо, который рылся в мешке с высушенными головами.
– Гамп, ты свихнулся. У тебя нет четырех сотен.
– Ты мог бы мне немного одолжить.