Исчезновение

Джордан Софи

— Что за черт... — Его голос прервался, когда другой охотник одернул его.

— Карл, назад. Мы пока не знаем, что тут у нас.

Охотник послушался, отступая от нас.

— Мириам, — умоляла я, — оставайся невидимой. Сфокусируйся.

Её глаза смотрели в мои, вертикальные зрачки дрожали, пропадая и появляясь вместе с ней. Она, казалась аморфной, словно рябь на воде, постоянно меняющейся, снова и снова исчезая.

Какие-то люди вылезли из машин. Я снова переключила своё внимание на этих мужчин, на их безжалостные лица, мой взгляд блуждал

в поисках шанса, надежды.

Среди них Уилла не было. И хотя на меня накатило что-то вроде облегчения, я не могла понять — почему. Почему его здесь нет? Где он?

Я узнала мужчину, шагавшего впереди группы. Это был отец Уилла. Всё так же красив и подтянут, даже в охотничьей одежде. Горячая волна ужаса сотрясла моё нутро. Потому что я знала, на что был способен этот человек.

Он совсем другой. Это уже не тот радушный человек, который приветствовал меня в своём доме, когда думал, что я обычная девушка. Его звериные холодные глаза оценивали, смотрели на меня, как на какую-то тварь. Я — жертва. Я видела его. Видела его настоящего. Он без труда прикончит меня.

— Кто тут у нас, ребятки?

— Мы поймали двоих... ну, мы так думаем.

Мистер Ратледж внимательно разглядывал нас какое-то время. Мириам, рядом со мной, была не способна себя контролировать, и я знала, что бесполезно было говорить ей, чтобы она собралась. Она слишком напугана. Она в панике.

Я сканировала взглядом гущу деревьев, каждый удар сердца громок, отдаваясь глухим стуком в груди. Острый, словно бритва, взгляд изучал каждого охотника, желая увидеть лишь одно лицо. Вопреки всему здравому смыслу, я всё ещё надеялась. Уилл, где же ты?

Ксандер подошел ближе к своему дяде и махнул рукой в сторону Мириам.

— Это одна из невидимок.

Он показал на меня.

— Знаешь, что это за тип?

Мистер Ратледж изучал меня, не отвечая, голова у него была наклонена под углом, как будто он хотел рассечь меня взглядом напополам. Мне трудно встречаться с ним глазами — этот человек, отец Уилла, убивал моих соплеменников и перелил их кровь своему сыну. Вот почему он — монстр. Но именно благодаря этому его сын жив, а его сын — парень, которого я люблю.

Это и была извращенная реальность, и я никак не могла перестать слышать голос Кассиана в голове, который настаивал, что однажды именно это обстоятельство проведет черту между мной и Уиллом.

Мистер Ратледж протянул руку и щелкнул пальцами, очевидно приняв решение. В тот же момент в его руке появилось оружие. Какой-то пистолет. Я ничего о них не знала, кроме того, что они причиняли боль. Они уничтожали.

Он прицелился.

Мириам яростно заметалась, смотря на него с ужасом, так же как и я.

Вот только я не могла так просто смотреть. Не тогда, когда внутри меня имелось оружие.

Жар разлился по телу.

— Остановитесь, — прорычала я, хотя никто из них не мог меня понять, отпихивая Мириам в сторону, чтобы сделать то, что должна сделать. То, для чего я рождена. Но мы запутаны в сетях, а она сама не перестанет цепляться

за меня, умоляя своим низким грохочущим голосом драко.

Откинув волосы с лица, я разжала губы и выдохнула.

Огонь проделал свой путь к моему горлу. Трахея задрожала от яростного жара. Пар заструился из ноздрей, и тут же пламя вырвалось из моего рта. С ревом сгусток жара заискрился в воздухе. Охотники закричали, пятясь назад подальше от вездесущего пламени.

Путы спали с нас, сожженные в прах. Вкус угля и золы заполнил рот. Я схватила Мириам за руку, поднимая её с земли. Она не помогала, висела мёртвым грузом на мне, напуганная до смерти.

Я обратила лицо к небу, желая сбежать, оказаться на свободе, изголодавшись по ветру, но не могла — без неё.

— Вставай! — кричу я. — Давай! Лети!

Она начала подниматься, её движения замедленны. Собравшись с силами, я подхватила её, готовая взлететь, пускай даже вместе с ней на весу.

Мои ноги оторвались от земли, и в этот же момент в меня пальнули. Боль запульсировала в крыле — проникла сквозь оболочку. Эта мембрана обманчива: крылья драко легкие и нежные, как паутина, но они действительно были сильными, свитыми из многочисленных нервных окончаний, поэтому и наиболее чувствительными. Я в агонии.

Рывком подняв своё тело в воздух, я вырвала небольшой гарпун из крыла, бросила его, и он вонзился в мягкую землю.

Я снова рухнула вниз, моя голова запрокинулась от боли.

Мириам отлетела от меня, оступилась и потеряла меня, пока мы падали.

Отец Уилла подошел ближе, его оружие направлено на меня. Глаза были холодны. Он ничего не чувствовал.

Я услышала свист, и снова ощутила удар. В бедро. На этот раз боль не такая сильная, это не гарпун. Взгляд устремлился вниз и остановился на дротике, который торчал из моей красно-золотой кожи. Я резко его выдернула и рассмотрела, обнаружив, что в нем находилась пробирка. Теперь уже пустая.

Второй свист разрезал воздух. Я водила глазами из стороны в сторону и видела, как дротик вонзился в тело Мириам с глухим звуком. Она закричала. Звук обескураживал, удивлял, словно его издавало существо, которое прежде никогда не чувствовало физической боли.

Я знала, что это больше, чем боль. Это был страх, ужас, который испытываешь от того, что с тобой обращаются, как с животным, без каких-либо прав на это. Ты — то, на что нужно охотиться, то, что нужно поймать и полностью уничтожить.

Я потянулась к ней. Мириам упала на меня, я чувствовала её слезы на своём плече и холодное шипение на обжигающей коже.

Я кричала на охотников, хотя и понимала, что, возможно, так ещё больше выглядела животным для них, издавая все эти странные, рычащие звуки. Я была похожа на зверя, которого нужно истребить. От ощущения на себе их холодных, безразличных взглядов я съеживалась, увядала изнутри.

Через мгновение моё зрение помутнело. В голове появилось чувство тепла, защищенности. Как будто мне больше не было ни до чего дела. Стало хорошо, но меня трясло.