Искатель, 1998 №7
Шрифт:
Габи зачем-то посмотрел на закрытую дверь профессорского кабинета, сделал неопределенное движение головой. Жест, при желании, можно было понять как согласие. Что Розовски и сделал.
— Вот и отлично, — сказал он. — Пойдем.
На остановке не было ни одного человека. Розовски сел на лавочку и указал Габи на место рядом.
— Скажи, Габи, ты так и не вспомнил, каким образом появилась в нашем агентстве фамилия Розенфельд? — спросил Розовски. — Если нет, мне придется смириться с мыслью о том, что я страдаю галлюцинациями.
— Н-ну… —
— Ну и что? Я просто хочу знать. Это как пустая клеточка в почти решенном кроссворде. Итак?
Габи помолчал некоторое время, собираясь с мыслями.
— Ну, тебя не было тогда, — нехотя сказал он.
— Когда?
— В конце весны. В мае, кажется.
Розовски вспомнил, что в мае он устроил себе пятидневный отпуск.
— Верно, — сказал он и досадливо поморщился. — Надо же! В конто веки раз устроил себе отпуск — и обязательно не вовремя.
— Да нет, — возразил Габи. — Ничего же не произошло.
— Ты рассказывай, рассказывай, — проворчал Натаниэль. — Я сам разберусь — произошло или нет.
Габи пожал плечами.
— Позвонила одна женщина, — продолжил он. — Сказала, что у нее появились подозрения относительно мужа. Ну, ты знаешь, о чем речь. Будто муж ей изменяет и все такое.
— Дальше.
— Сказала, что не может прийти в агентство. Боится, что ее узнают. Хочет, чтобы мы проследили… — Чувствовалось, что Габи ожидал разговора. Его речь, чуть нервная вначале, стала спокойной и последовательной. — Объяснила, что муж все субботы проводит один, на вилле. Потому, дескать, у нее и возникли подозрения. Спросила, можем ли мы за это взяться и сколько это будет стоить. Я объяснил. Она сказала, что пришлет фотографию мужа и чек.
— Она назвала себя? — быстро спросил Розовски.
— Что?.. Да, конечно. Галина Соколова, а муж — Ари Розенфельд.
В принципе Натаниэль уже догадался, поэтому только кивнул и спросил:
— А дальше?
— Дальше… — Габи пожал плечами. — Дальше — все. Она не появилась, чек с фотографией — тоже. Поэтому, когда ты велел почистить архив, я спокойно стер файл с первоначальной информацией.
— Все?
— Все.
— Ладно, спасибо, — Натаниэль поднялся. — Значит, говоришь, в конце мая?
— Да.
Подошел автобус.
— Пока, Габи.
Когда автобус тронулся, Натаниэль посмотрел в окно. Бывший стажер все еще стоял на остановке, и Розовски пожалел, что не видит отсюда выражение его лица.
В своем офисе он появился сразу после обеда. Офра о чем-то оживленно рассказывала Алексу. При виде шефа она замолчала. Маркин немедленно перешел в другой кабинет.
— Привет, девочка, — хмуро сказал Натаниэль. — Как отдохнула?
— Хорошо, — Офра улыбнулась. — Но мало. Ты опять свирепый?
— Нет, просто озабоченный. Оказалось, что я не страдаю галлюцинациями. Но это создает массу дополнительных проблем… — Натаниэль взглянул на боковой
— Я и оплатила. Только в прошлый раз были счета по нашим задолженностям. А это новые.
— Кошмар… — Розовски покачал головой. — Куца катится эта страна? Если и следующий наш чек уйдет в погашение платежей, я закрою агентство. И вы окажетесь на улице.
— А что это ты нам угрожаешь? — обиженно спросила Офра. — Можно подумать, что это мы целыми днями висим на телефонах. Или, может быть, именно мы выбрали помещение для офиса в самом центре Тель-Авива?
— Ладно-ладно. Кстати, о телефонах. — Розовски подошел к Офре.
— Где у нас хранятся кассеты?
— Какие кассеты?
— На которые ты записываешь все телефонные разговоры… Ты что? — грозно нахмурился Натаниэль. — Ты что, не записывала? Я же велел ставить на автоматическую запись все — я подчеркиваю — все разговоры, которые ведутся по нашим телефонам! Офра, если ты об этом забыла, я тебя уволю еще до того, как наше агентство разорится.
Офра величественно поднялась со своего места, подошла к сейфу. Розовски все так же хмуро следил за ней. Она отперла сейф и выволокла на свет божий несколько десятков кассет.
— И все это наболтали наши клиенты?! — потрясенно спросил Розовски.
— Ну не я же.
— Боже мой… Как же я во всем этом разберусь?
— Это не мое дело, — заявила Офра. — Ты это придумал — ты и разбирайся.
Натаниэль молча сгреб кассеты и прошествовал в свой кабинет.
Видимо, он выглядел очень несчастным, потому что Офра сжалилась и, войдя за ним следом, милостиво сообщила:
— Там на каждой кассете я надписала месяц и число.
Розовски облегченно вздохнул.
— Умница.
Она исчезла. Натаниэль извлек из стола диктофон, нетерпеливо порылся в кассетах.
— Так, это последняя. Проверим… — Он вставил одну в диктофон, нажал пусковую кнопку. После нескольких секунд шипения диктофон выдал:
«Навести-ка вдову Бройдера». — «Сейчас? Но я еще не закончил…» — «Потом закончишь…» — Натаниэль остановил воспроизведение.
— Очаровательно… — проворчал он — Неужели мой голос действительно настолько отвратительно звучит со стороны? — Он отмотал кассету к началу. — Что тут еще? — И, пока из динамика доносились шипение и потрескивание, крикнул: — Алекс, зайди-ка на минутку!
Маркин появился тотчас.
— Что у Бройдера? — спросил Розовски.
— Ничего.
— То есть как — ничего?
Алекс сел напротив шефа.
— Так — ничего. Ты уверен, что эта дама… как ее…
— Яновски.
— Да, Яновски. Что она заходила именно в квартиру Бройдеров?
— Ты хочешь сказать, что вдова это отрицает?
— Вот именно. Она сказала, что у нее никого не было в течение целого дня. И что вообще ее все забросили — ни друзья Шмулика, ни ее собственные знакомые не показываются. Словом…