Искатель. 1970. Выпуск №3
Шрифт:
Партизаны, оставив двух автоматчиков у лодок, пошли берегом. Фоменко шел спокойно, не прячась, как ходил когда-то по этому же полю за плугом. Николай Прокофьевич шагал рядом.
Партизаны вышли к бензоцистернам. Ни шоферов, ни, что самое удивительное, часовых поблизости не было.
— Поховались по хатам, — шепнул Маркович, — не ждут нас.
Под
Так успешно начались боевые действия «Отважного I». После этой операции партизаны азовских плавней каждую ночь выходили минировать дороги, взрывать грузовики, нападать на обозы, перерезать линии связи…
В середине ноября 1941 года передовой пост партизанского отряда заметил движущуюся со стороны моря лодку. Темнело. Лодка подошла к плавням и двинулась вдоль камышей. В плавнях тревожно закричала утка. Лодка тотчас остановилась. Утка закричала вновь. С лодки ответили тем же условным сигналом. Это были связные отряда водного заграждения Азовской военной флотилии, которым командовал майор Куников.
Связных проводили к командиру партизан.
Моряки предлагали «Отважному I» провести совместную операцию.
Задача была такова: совместно с боевыми катерами Азовской флотилии атаковать село Синявское и разгромить железнодорожную станцию.
Для ее выполнения необходимы были сведения о расположении минных полей вокруг села, схема караульных постов у железнодорожной станции и множество других данных. Но проникнуть в Синявское, где расположился штаб одной из гитлеровских дивизий, было довольно трудно. Подступы к селу тщательно охранялись, полиция следила за каждым шагом жителей.
И все же партизаны сообщили рыбакам, оставшимся в селе, в каких разведывательных сведениях нуждается отряд. Когда эти сведения были собраны, встал вопрос — как передать их в отряд.
Рыбаки решили поручить это дело Ивану Герасимовичу Евтушенко, хорошо знавшему плавни.
В том, что он пройдет мимо полицейских застав и караулов гитлеровцев, сомнений не было. Вызывало опасение другое — полицию может насторожить исчезновение из села одного из жителей. Но выход был найден.
Однажды в сельскую управу пришел рыбак Демьян Кириченко.
Он стоял у крыльца, пока его не окликнул полицай:
— Что здесь околачиваешься, старая ворона?
Демьян почтительно снял шапку и сказал, что ему нужно к старосте.
— Пошел вон! — толкнул его со ступеней полицай, но Демьян, отойдя от крыльца, вернулся вновь и продолжал ждать. Промаявшись под дождем часа два, Кириченко все же дождался старосту и попросил прислать к больному Ивану Герасимовичу Евтушенко врача.
— Болен? — переспросил староста. — Какая болячка к нему прицепилась?
— Наверное, тиф. В жару весь.
— Ничего, не подохнет, — бросил староста и, поднявшись на крыльцо, захлопнул за собой дверь.
Постояв еще недолго
В тот же вечер Иван Герасимович ушел в плавни. В его хате на печи, укутанная в тряпье, лежала жена. Если глянуть в окно, за мутным стеклом трудно разобрать, кто там — старик Евтушенко или его старуха. А в дом — Иван Герасимович знал твердо — ни гитлеровцы, ни полицаи не сунутся.
Так Евтушенко удалось исчезнуть из села незамеченным.
Теперь партизанам стали известны проходы в минных полях на берегу Мертвого Донца, расположение постов у станции.
…С вечера начался дождь — осенний, долгий, холодный. Серая пелена накрыла море, задернула плавни. Дождь усиливался. Партизаны знали: в такую погоду гитлеровские часовые липнут поближе к теплу, к хатам. Редко-редко пройдет по железнодорожным путям патруль, и вновь солдаты спрячутся под какую-нибудь крышу. Но в отряде были приняты все меры к тому, чтобы на подходах к селу никакая случайность не сорвала операцию.
Военные катера майора Куникова подошли к плавням в полночь. Ветер раскачивал камыши, и в их шелесте звуки глохли, как в вате. С замаскированной в густых зарослях лодки на передовой катер пересел Иван Герасимович Евтушенко и, руководствуясь только ему приметными ориентирами, повел военные катера и партизан к Мертвому Донцу. Из лимана вошли в устье перекатистой речки Терновой, Иван Герасимович, стоя на носу головного катера с шестом, мерил дно. Бросал в темноту рулевому:
— Держи правее… Теперь чуть влево… Так. Еще влево!!!
Вышли к Мертвому Донцу. Пересели на приготовленные заранее лодки и медленно двинулись к берегу.
На берегу не было видно ни единого огонька.
Ветер, здесь был тише, чем на лимане. Вода, казалось, застыла. Чуть слышно шуршал дождь. Лодки уткнулись в мель. Один за другим моряки и партизаны сошли в воду и зарослями камыша побрели вдоль берега. В этом месте от Мертвого Донца до самого Синявского тянулось минное поле, его надо было пройти, чтобы ударить по станции с той стороны, откуда враг меньше всего ждал нападения.
Первыми пошли трое разведчиков. Слышно было, как зачавкали по размокшей земле сапоги. След в след за ними должен был двинуться весь отряд.
Партизаны ждали. В эти напряженные минуты каждый понимал, что трое там, впереди, совершают подвиг. Ошибись хоть один из них на метр, сделай неверный шаг — и раздастся взрыв.
Медленно текли минуты. Наконец из темноты раздался негромкий свист.
Трое прошли через минное поле.
— Вперед! — скомандовал Рыбальченко.
Когда миновали поле, отряд залег. По цепи пролетело: «Александра Рымаря и Ивана Ющенко к командиру».