Искатель. 1979. Выпуск №3
Шрифт:
Поважный служил в отряде с конца войны. Начинал начальником заставы. Как говорится, знал службу изнутри. Порой был резок, вспыльчив, но вряд ли кто за долгие годы сделал для границы столько, сколько он. Рассказывали, что Поважный мог нарисовать словесно, как выглядит каждый погранзнак района и когда его подновляли последний раз. Лощинки, бугорки и неглубокие ущелья в счет не шли. Граница долгие годы лепила и закаляла этого человека, учила выдержке и воле.
И сейчас он сидел и хмурился, растирая бугристый лоб ладонью, словно хотел стереть многочисленные глубокие морщины — следы давних ночных раздумий. И Стриженой подивился внезапно переменившемуся
— Расширим петлю на двадцать километров по окружности и
будем снова тщательно прочесывать местность, каждую щель,
каждую копешку и каждое дупло. Шоссе закроем до конца по
иска. Щупы привезут саперы. Гомозков возглавит поиск, пусть
ищет так, как подсказывают ему опыт и интуиция. Выделить
ему в помощь двух следопытов с собаками.
Поважный положил тяжелую руку на карту.
Нет у нас другой альтернативы, Андрей Павлович. Волк
заброшен к нам матерый, и, по всему видать, живым не
дастся.
А если повторный прочес окажется холостым? — осто
рожно спросил Стриженой.
Не окажется. Не должен оказаться. Будем искать, если
нужно, неделю, а то и две. Мы отвечаем за границу. И должны
использовать все средства...
Поважный запнулся, по лицу его прошла легкая судорога, и он, стряхивая с себя суровость, улыбнулся и весело спросил:
Ксения Алексеевна в гости не собирается?
Мама написала, что приедет в конце месяца, перед выез
дом даст телеграмму.
— Опять Недозор встречать будет?
Он, Серафим Ильич. У них с матерью традиция — обяза
тельно пройти через Черный бор.
Да-а, — протянул полковник. — Такая уж удивительная
женщина Ксения Алексеевна. Всегда завидовал твоему отцу...
Рад буду встрече. Меня-то она первого навестит, тоже, знаешь,
по традиции — первому представляться начальству. Давай-ка
еще по чашечке твоего знаменитого, да поеду к соседям...
16
17
АГАЛЬЦОВ И ГОРДЫНЯ
Прошло двенадцать суток, как поднятые по тревоге погра-ничники вели поиск. На тринадцатые пришел приказ адряду вернуться на исходное. Массированные прочесы, засады на тропах не дали результатов. Но заставы продолжали жить напряженной жизнью. Стриженой патрулировал близкий тала, оставив секреты на лесных потайных тролах, сам спал урывками, провода все время на участке. Он не верил устал овившейся тшда-не. Гомозкову прислали Барса, широкогрудого красивого пса, и он пропадал с ним у разбухшего от дождей ручья, на что-то надеясь, а может быть, просто приучая собаку к заболоченному квадрату земли.
После длительных проливных дождей
Иван умел сложить печь, поставить дом, настлать пол, сварить отменный обед на всю заставу. Он пользовался безграничным доверием старшины Недозора и уважением всех, кто жид с штбек о бок.
Сзади бесшумна скользил Агальцов. Почти две недели поиска иссушили его и без того поджарое тело, под главами залегли синие тени. Он сдружился с Гомоэковьш и по его рекомендации стал «верхолазом». Следуя по маршруту, «и выбирал самое высокое дерево и делал его своеобразной обзорной вышкой, взбирался на самую вершину и замирал там с биноклем надолго. Придумка Гомозкова позволяла вести наблюдения за обширным квадратом территории, где всякое движение должно быт* эа-мечено.
Агальцов облюбовал старый в три обхвата бук -е раскидистей кроной.
— Стой! Смири гордыню, о Гордыня, ты будешь рядовым ют-
ныне... — громким шепотом продекламировал пограничник.
— Ну и трепач, — восхищенно "пробормотал ефрейтор.
Захлестнуть веревочную петлю на толстом суку было дедом
привычным и не заняло много времени. Когда Агальцов исчез среди ветвей, Гордыня бесшумно лег в траву.
Агальцов устроился на вершине бука почти с комфортом —крона оказалась своеобразным зеленым, слегка пружинящим креслом. Алексей подстраховал себя веревкой и крутнул на бинокле барабанчики наводки. Сильные линзы мгновенно приблизили дальнюю кромку Черного бора, блеснувшее зеркальце небольшого озерца. Некоторое время Агальцов всматривался в просеку, ведущую к шоссе, потом развернулся в «кресле» и обратил свой взор на юг. Взгляд его заскользил вдрль ручья и дальше,
дальше, к зиакомой ольхе, где он две недели как обнаружим след.
С такого» ракурса Алексею еще не приходилось просматривав!» склоны вдоль, ручья. Он взял выше, где склоны холма падали подай отвесно, и увидел щель. Она лежала как рубец на теле горы. Ее словно нарисовали. Агальцов увидел и большие царапины на гладкой, каменистой поверхности склона и догадался, что все это проделал камнепад, вызванный ливневыми дождями. Камнепад что-то сдвинул в огромном теле горы и образовал щель, Агальцов был уверен, что сможет просунуть туда руку по> локоть» Смутная догадка пронзила мозг: «Может быть, это-...»
Алексей заспешил вниз. Он только и сказал, отвечая на удивленный вопросительный взгляд Гордыни:
Теперь быстро...
Никогда в- жизни Агальцов не бегал так быстро. Тяжелый ефрейтор безнадежно отстал. Алексей успел крикнуть ему, чтобы оя подключился в розетке и сообщил на заставу о возможной убежище второго нарушителя на крутом склоне возле ручья.
' Агальцов не был до конца уверен, что открыл убежище второго, но что-то подсказывало ему — тревога будет поднята не напрасно.