Искатель. 1986. Выпуск №1
Шрифт:
— Я вез его в своей машине.
— И видели все время, вплоть до регистрации?
— И потом, когда шла посадка.
«Вот оно!» — понял Денисов.
— Он шел не один?
— Один. Мне было его хорошо видно.
— Сколько у него было сумок с собой? Помните? Из гостиницы он ушел с двумя. И в Старый город тоже пришел с двумя.
— Вторую сумку он оставил здесь, — просто сказал экскурсовод. — Наверное, я должен был сразу сказать.
— Вы сохранили ее?
— Она на втором
Комната на втором этаже оказалась такой же необычной, с нишами, со старинной посудой, но меньшей площади. В ней был еще цветной телевизор и высокая, во всю длину стены, полированная секция.
В присутствии понятых Ходжиакбар открыл нижний ящик, показал на красную спортивную сумку из кожзаменителя. Она в точности соответствовала описанию.
Денисов переставил сумку на стол; замочек оказался закрытым, но Денисов легко открыл его с помощью обычной иглы.
Вверху лежал легкий небольшой сверток. Доставая его, Денисов подумал:
«Исчезнувшее из гостиницы платье…»
Возможность такой находки он не исключал с самого начала.
«Махсар — владелица цепочки — самовольно взяла платье, чтобы понудить ту, что сломала цепочку, к уплате. А когда та неожиданно вернулась, испугалась, не придумала лучшего, чем вбежать в ближайший номер и сунуть сверток в чужие вещи… — Спор, кому платить за сломанную цепочку, получил неожиданное продолжение. — А теперь молчит, боится, что посчитают за воровку…»
— Там деньги! — Один из понятых заглянул в сумку. — Много денег!
Во внутреннем отделении сумки лежали пачки пятидесятирублевых купюр. Денисов извлек их одну за другой. Гора денег на столе росла. Еще в сумке оказалось десятка полтора неоформленных расписок, ведомостей. Погибший администратор картины предпочитал не путать личное со служебным, для каждого держал отдельную сумку.
— Да тут на дом хватит! — заволновался понятой, первым увидевший деньги. — Целое состояние!
Туйчиев принялся за протокол.
— Где вы с ним познакомились? — спросил Денисов у хозяина.
— На главпочтамте. И сразу поняли, что друг на друга похожи… — Экскурсовод невесело улыбнулся. — Бутерброд у нас у обоих падает маслом вниз. А если голодны и ищем булочную, то сначала обычно нам попадается прачечная или химчистка…
Молодые горничные не расходились. Денисов ничего не стал объяснять — положил на журнальный столик перед потерпевшей сверток с платьем.
— Напишите короткое заявление с просьбой о возвращении платья и расписку в получении. Оставьте на столике дежурной по этажу.
Он поспешил в номер. Звонкое одновременное «ой!» нескольких голосов догнало его в коридоре.
«Видимо,
В номере Денисов сбросил куртку, подсел к письменному столу, один за другим принялся выдвигать и тщательно осматривать ящики
«Погибший не знал, что навсегда покидает гостиницу! Рассчитывал быстро вернуться…»
В столе в изобилии хранились старые газеты, салфетки, крошки засохших лепешек. В одном из ящиков он обнаружил стопку бумаги, несколько незаполненных бланков со штампом киностудии, стержни, шариковые ручки — все было в идеальном порядке.
Денисова интересовало другое. Покончив с письменным столом, он так же внимательно принялся за остальную мебель. Туйчиев ждал внизу, но Денисов решил, что не будет спешить, проверит все места, кажущиеся укромными.
В платяном шкафу попала на глаза металлическая ложка для обуви; верхние ящики и шифоньер были пусты вовсе. Подумав, он перешел к кровати в углу, аккуратно скатал постель.
Чутье не обмануло.
Под нижним матрацем, на фанере, лежал конверт. Денисов открыл его, вернулся к столу.
В конверте оказалось несколько фотографий одной и той же молодой женщины. Снимки были любительские, разных лет. Денисов обратил внимание на один, сделанный позже, чем другие, — женщина была сфотографирована в шубке, без головного убора, у перил крыльца или балкона, почему-то с открытым зонтиком.
Лицо показалось Денисову сначала незнакомым, но уже через минуту он вспомнил:
«Она и ее муж были в компании, с которой погибший провел последний свой вечер…»
На обороте фотографии округлым почерком было написано: «Любимому…»
Туйчиева Денисов нашел внизу, в баре-«экспрессе». Столик по соседству занимали датчане. Туристы были навеселе — дурачились, играли в «считалочку», «кому платить?».
— Йин! Ту! Трэ! — Туйчиев принимал их за американцев.
— Не жена убитого? — спросил он, рассматривая фотографии.
— Нет.
— Точно?
— Совершенно точно. Я знаю.
— Ну, вот! Теперь, когда подотчетные суммы нашлись и мотив убийства из-за денег отпал…
— И Бахти Истамов оказался ни при чем!
— «Шерше ля фам!» — «Ищите женщину!» Месть, ревность… — Туйчиев сложил фотографии в конверт. — Очень возможно, что она замужем. Так?
Денисов не ответил.
Без необходимости не следовало раскрывать тайну чужих отношений.
— Мне надо на минуту наверх. За бумагами. — Денисов поднялся.
— Не задерживайся.