Искатели клада
Шрифт:
— А вотъ мн пятьдесятъ-первый годъ, — мрачно проговорилъ м-ръ Чокъ, — а я только и видлъ на своемъ вку, какъ человкъ остановилъ взбсившуюся лошадь.
Когда Прюденса черезъ полчаса вошла въ комнату, она увидла м-ра Чока, прислушивающагося съ напряженнымъ вниманіемъ въ морскимъ разсказамъ капитана.
За этимъ визитомъ послдовали многіе другіе; иногда Чокъ приводилъ м-ра Тредгольда, а иногда м-ръ Тредгольдъ приводилъ его. М-ръ Чокъ освоился съ трудностями восхожденія на мачту и, взобравшись туда, осматривалъ окрестности съ видомъ путешественника, обозрвающаго чужую враждебную страну. Это служило
— Я подговариваю и вашего отца, — обратился онъ къ Тредгольду.
— Непремнно возьмите его съ собою, — поддакнулъ почтительный сынъ, — это принесетъ ему пользу и мн — тоже.
— Да, но онъ сказалъ, что отправился бы лишь въ томъ случа, еслибы понадобилось поднять изъ воды затонувшее съ золотымъ грузомъ судно. Вдь такіе случаи бывали, капитанъ?
— Дно океана вымощено такими судами, — проговорилъ Тредгольдъ, слдуя за миссъ Дрюиттъ въ садъ, гд она собиралась сять смена.
М-ръ Чокъ скова закурилъ трубку; онъ смотрлъ въ окно, но передъ его умственнымъ взоромъ разстилались синія моря.
— Вамъ не случалось слышать о подобныхъ находкахъ, капитанъ?
— Насколько могу припомнить — нтъ, хотя странно, что мы подумали одновременно объ одномъ и томъ же.
— Почему — странно? — освдомился м-ръ Чокъ, осторожно кладя трубку на столъ.
— Да такъ! — отвтилъ капитанъ и отрывисто засмялся, между тмъ какъ м-ръ Чокъ завертлся на мст.
— Вы знаете что-нибудь о затонувшемъ клад?
— О затонувшемъ — нтъ.
— Въ такомъ случа, о клад, зарытомъ въ земл?
Блдно-голубые глаза м-ра Чока раскрылись во всю ихъ ширину.
Капитанъ покачалъ головою. Въ сущности онъ не иметъ права объ этомъ говорить. Это — чужая тайна.
— Вдь я не спрашиваю у васъ подробностей, — настаивалъ м-ръ Чокъ, — мн просто хотлось бы знать, въ чемъ дло.
— Пожалуй, не будетъ особенной бды, если я и скажу вамъ, — проговорилъ капитанъ посл долгаго раздумья, — кладъ зарытъ на одномъ изъ острововъ Тихаго океана.
— Вы видли его?
— Я самъ его зарылъ.
М-ръ Чокъ откинулся назадъ, пораженный священнымъ ужасомъ, между тмъ какъ капитанъ, улыбаясь, набилъ трубку.
— Да, — повторилъ онъ, — я самъ вырылъ яму обломкомъ весла и похоронилъ въ ней кладъ вмст съ мертвецомъ.
Трубка едва не выпала изъ рукъ слушателя. Любопытство его не знало границъ, и, наконецъ, уступая его просьбамъ, капитанъ разсказалъ ему исторію клада. Шкуна, которою онъ командовалъ, потерпла крушеніе во время бури; спаслись, приставъ въ острову, только онъ самъ и пассажиръ, называвшій себя донъ-Діего, который всего больше заботился о сохраненіи бывшей на немъ сумки, наполненной драгоцнными камнями — алмазами, рубинами; нкоторые изъ нихъ были величиною съ птичье яйцо. Онъ исчислялъ стоимость ихъ въ полъ-милліона. Донъ-Діего заболлъ и передъ смертью просилъ своего спутника похоронить вмст съ нимъ и драгоцнную сумку. Капитанъ исполнилъ его желаніе и, мсяцъ спустя, былъ подобранъ проходившимъ мимо кораблемъ и доставленъ въ Сидней.
— И вы
— Почему же нтъ? Я начертилъ карту острова и узналъ на корабл, въ какихъ мстахъ онъ находится.
— Значитъ, вы могли бы найти ихъ и теперь?
— Если только островъ не убжалъ! — отвтилъ капитанъ съ отрывистымъ смхомъ и, выбивъ пепелъ изъ трубки, предложилъ гостю пройти по саду, но отъ продолженія разговора уклонился.
III
М-ръ Чокъ подъ впечатлніемъ удивительнаго разсказа вернулся домой, какъ во сн. На двор стояла весна, и запахъ сирени перенесъ его къ давно прошедшимъ временамъ, когда онъ былъ одиннадцатилтнимъ мальчикомъ и мечталъ о морскихъ путешествіяхъ. Мысли его еще были всецло въ прошедшемъ, и м-ссъ Чокъ, дама представительной наружности, сидвшая за шитьемъ у окна, окинула его проницательнымъ взглядомъ.
— Я-таки заполучила ее, — сказала она тономъ торжества.
— А! — отозвался м-ръ Чокъ.
— Сначала она не соглашалась. Она общала поступить къ миссъ Моррисъ… М-ссъ Моррисъ слышала о ней отъ Гарриса, бакалейщика, который одинъ зналъ, что она случайно осталась безъ мста.
М-ръ Чокъ разсянно выслушалъ длинный разсказъ, который, еслибы только измнить имена и мсто дйствія, могъ бы сойти за разсказъ о борьб между ловкимъ рыбакомъ и упорною рыбкой.
— Но вы не слушаете! — воскликнула она наконецъ, — не говорите мн: нтъ, милая! На чемъ я остановилась?
— Ты сказала, — медленно проговорилъ м-ръ Чокъ, — что удивляешься, какъ могла приличная двушка прослужить тамъ столько времени…
— Хорошо, а что я говорила еще? — продолжала, прикусивъ губу, м-ссъ Чокъ.
— Что нужно вычистить весь домъ, съ чердака и до подвала…
— Превосходно! Продолжайте, пожалуйста!
— Еще ты сказала, что теб жаль мужа, — закончилъ задумчиво м-ръ Чокъ.
М-ссъ Чокъ поднялась съ мста и встала передъ нимъ.
— Я никогда не говорила ничего подобнаго! Какъ вамъ не стыдно? Я сказала, что баринъ ея, м-ръ Уильсонъ, умеръ и семья перехала въ Лондонъ. Что тутъ похожаго?
— Мысли мои были далеко отсюда, — сознался м-ръ Чокъ, — я думалъ о мор.
— Опять эти бредни! — воскликнула м-ссъ Чокъ, съ достоинствомъ выплывая изъ комнаты, и м-ръ Чокъ вернулся въ своему острову.
Съ этого дня онъ сталъ бредить морскимъ путешествіемъ, и капитанъ, сначала забавлявшійся его энтузіазмомъ, уже начиналъ сердиться, когда рчь заходила объ остров, и упорно отказывался показать карту. Исторія острова дошла и до Тредгольда, заинтересовавшагося ею, судя по частымъ его посщеніямъ, не мене самого м-ра Чока.
Вроятно, карта такъ бы и осталась непоказанной, еслибы Тредгольдъ не побился объ закладъ на два золотыхъ соверена, что Чоку не видать ее, какъ своихъ ушей, а миссъ Дрюиттъ, изъ чувства противорчія, не употребила своего вліянія на дядю въ пользу м-ра Чока. Въ одинъ прекрасный вечеръ на стол появилась пожелтвшая отъ времени и протершаяся мстами карта, набросанная карандашомъ. Островъ былъ овальной формы, изрзанный мысами и бухтами. М-ръ Чокъ уставился на нее съ благоговніемъ созерцающаго реликвію пилигрима и съ жадностью читалъ названія: «Мысъ Сильвіо», «Бухта Бауэрса», «Одинокая гора».