Искатели. Свидетели. Творцы
Шрифт:
Девчонки, как и многие тогда, были активистками в обществе Красного Креста и Осоавиахиме. Учились перевязывать раненых, оказывать первую помощь, овладевали техническими и спортивными навыками. Им это было интересно, как будто знали, что скоро все пригодится.
Борису не повезло: хотел прихвастнуть перед девочками, прыгнул с мола, да неудачно. Травмы оказались очень тяжелыми, брат практически стал инвалидом.
С первых же дней войны сестры пошли в Красный Крест. Медсестер не хватало. На пятую пристань пришел санитарный поезд с ранеными, их надо было перегружать
Отец в это время командовал тральщиком и тоже вывозил раненых из Севастополя. Однажды корабль торпедировали, но моряки сумели удержать его на плаву и дотянули до Новороссийска.
Семью командира Тарбеева эвакуировали в Сухуми, но год спустя, едва Новороссийск освободили, решительная Тамара предложила вернуться: ведь где-то там был отец. Возвратившись, они с матерью не могли узнать родной город. Вокруг сплошные руины, от их дома – одна труба осталась. Ходить им велели только по тропинкам: шаг в сторону – и взрыв. Где отца искать, неизвестно. Но вспомнили про крестную, что жила на Мефодиевке, отправились туда.
Наверное, провидение вело их. Отец, военно-морской комендант города, тоже беспокоился о семье: вернутся, куда пойдут? И тоже добрался к домику крестной – в тот же день. Прилег у нее отдохнуть. И тут – стук в дверь, на пороге Тамара с мамой. Крестная, тетя Лида, вскрикивает: «Откуда вы?». «С того света…», – отвечает мама, а Тамара вдруг замечает китель, наброшенный на спинку стула: «Папа здесь! Вот счастье!…».
Немца еще только гнали из этих мест, а в городе уже нужно было наводить порядок. В Новороссийске практически не было безопасных районов. Особенно нашпигованы взрывчаткой были Малая земля, плавни (от улицы Советов, где сейчас «белый дом»). Уходя, фашисты заминировали даже кладбище своих солдат на территории нынешнего парка имени Ленина. Может, хотели так отомстить за свое поражение или защитить останки товарищей…
Тамара пришла в городской комитет комсомола. Он размещался в подвале на улице Карла Маркса. Секретарь горкома Тася Белогай предложила Тамаре пойти в добровольческий отряд по разминированию. И девчонка согласилась с радостью: наконец, дело хорошее дали, тем более, отец у комсомолки минер, пусть и флотский, подскажет, если что.
Тамара собрала своих друзей, одноклассников, подруг. Их обучили на специальных курсах, присвоили звания и дали задания. Возглавила отряд Тамара.
– Было голодно, – вспоминает она. – Мы были тощенькие, бледные, но горели желанием быстрее очистить от мин город, чтобы по его улицам можно было ходить без опаски. Одеты были кое-как, техники никакой, десятки километров ходили пешком: рюкзак за плечами, а в руке щуп – палка с гвоздем на конце. Шли врастяжку, на расстоянии вытянутой руки. Нащупаешь мину гвоздем, кошкой подцепишь и тянешь…
Натаскивали целую кучу, потом подрывали. Очищали Раевскую, Абрау-Дюрсо, Цемдолину, разминировали колхозные поля в Глебовке, Борисовке, Натухаевке. Председатель колхоза, может, молочка, маслица даст – мы рады, а пайка хлеба в 400 граммов нам полагалась. Столько исходить пришлось, теперь вот ноги совсем не ходят…
Однажды дали приказ: разминировать территорию военно-морской
Весь район был утыкан минами и снарядами, просто ступить некуда. В той операции погибла от взрыва звеньевая, парню разворотило живот… Но отряд не ушел, пока не очистил территорию части полностью.
Победу Тамара встретила в Геленджике, где уже сама учила топографов из Грузии навыкам разминирования. Ребята устроили веселый фейерверк из припасенной на этот случай взрывчатки. Над тихим городком загремели мирные взрывы.
Мария Алпатская, Татьяна Белогруд, Матрена Бельская, Лидия Безбородова, Раиса Польская, Вера Купова, Елизавета Купова, Раиса Кизилова, Антон Кукушка – 1919-1929 годов рождения. Они шли туда, где притаилась смерть. Не думали о величии своей миссии, да и наград им за то не вручали. Кто были эти худенькие девчата и юноши в сравнении с бравыми усачами-гвардейцами? Неосознанно шли они на подвиг, и мир о нем едва ли узнает, но они его все-таки совершили. Теряя свои жизни, сберегли сотни, тысячи других.
До недавнего времени Тамара Владимировна Прасолова возглавляла секцию минеров в Новороссийске. Теперь она с трудом передвигается по комнате, ноги совсем не ходят. Война, кажется, догнала ее одним из своих последних осколков…
Новороссийские новости, 04.03.2005
Помнить Берлин
Автор: Соня Ланская
Жительнице Новороссийска Елене Ерастовне Винник воевать не довелось. Но к войне у нее собственный счет: шестнадцатилетней девчонкой увезли ее в товарном вагоне с такими же, как она, сверстниками в самое вражье логово – Берлин. На работу. Там и прошли несладкие юные годы…
…Война застала Лену в Батайске, небольшом городке под Ростовом-на-Дону. Отца Лены репрессировали, мать осталась с тремя детьми на руках и пыталась как-то выживать.
Лену посылали в Ростов пешком – на рынок, не затихавший даже в дни бомбежек. Купив у батайских крестьян съестного подешевле, девочка меняла в Ростове продукты на вещи, а уж их – опять на яйца, муку, масло… В торговле Лена была удачлива, так что семья, по крайней мере, не голодала. Но такие походы километров по десять в одну сторону, через лиман, по дороге, на которой уже хозяйничали оккупанты, были небезопасны.
Обычно Лена опасливо отходила подальше, когда мимо проносились немецкие машины и мотоциклы. Но однажды, притомившись, отскочить не успела. Тяжелый немецкий мотоцикл ударил ее, сильно поранив ногу. Девочка еле добралась в тот день до дому…
А вскоре немцы объявили о наборе молодежи (кому исполнилось 16 лет) на работу. Якобы рыть окопы под Ростовом. Молодежи велели взять с собой минимум вещей: домой предполагалось вернуться через несколько дней. Накануне отъезда матери приснился сон: будто корову-кормилицу со двора выгнала. Сон оказался вещим, дочку-кормилицу забрали и увезли неведомо куда.