Искушай меня снова
Шрифт:
Кейт решила, что его обиду можно понять. Мужчины привыкли всегда верховодить.
– Вы должны признать, что у вашей бабушки просто блестящий план, в какой-то степени он и мой. В нем больше шансов на успех. Потому что вы собирались проникнуть в чужой дом как вор.
– Какой там успех? Вас просто убьют.
– Посмотрим, кто кого. Я полна решимости отомстить за смерть отца.
Гэбриел решительно шагнул к ней:
– Вы найдете статуэтку, а всем остальным займусь я, договорились?
Кейт пожала плечами. Нет смысла препираться. Она будет действовать
– А теперь можете идти, – сказал он таким тоном, будто она была прислугой. – Я занят.
Он повернулся к ней спиной, взял несколько рисунков и подошел к стене, чтобы их прикрепить. Интересно, почему Гэбриел решился заняться книгой даже без ее помощи. Она проигнорировала его преданность, обвинила в том, что он недостаточно терпелив для участия в ее написании. Но оказывается, он сделал для создания книги больше, чем она.
Уж не ревновала ли она отца к Гэбриелу?
Она вглядывалась в рисунки. Джунгли, пустыня, горы. Древние хижины, крытые соломой. Караван верблюдов. Густые леса с диковинными птицами и веселыми обезьянками. Арабы в экзотических одеяниях во время молитвы. Худая темнокожая женщина с необъятной корзиной на голове. Полуголый туземец, который гонит коров на водопад. На нескольких рисунках – Генри Талисфорд. Вот он держит древнюю вазу, его лицо выражает радость. Она нашла эту вазу в ящике, который прислал отец. Взяв рисунок, подошла к Гэбриелу:
– Где это было?
– В потерянном городе. За короткое время Генри успел выкопать несколько реликвий.
– А вы нашли золотую статуэтку.
– Мне повезло.
– Несправедливо, – жестко сказала Кейт. – Из-за этой статуэтки отец погиб.
Повернувшись, Гэбриел подошел к окну.
– Да будет вам известно, что мы планировали вернуться на развалины позднее. Тщательные раскопки могли занять годы.
Кейт свернула рисунок.
– Я так не хотела, чтобы папа уезжал, – выпалила Кейт. – Неужели вы сами не могли привезти статуэтку?
«И умереть вместо него». Эти слова повисли в воздухе, заставив ее испытать стыд. Нельзя никому желать смерти, даже Гэбриелу.
– Генри не хотел оставаться в Африке. Уговорить его было невозможно. – Гэбриел замолчал, потом грустно добавил: – Он надеялся вернуться туда с вами и Мег.
Рисунок выпал из похолодевших пальцев Кейт. Она шагнула к Гэбриелу.
– Он так сказал?
– Он скучал по своим дочерям. Надеялся, что вам будет интересно помогать ему в работе. – Гэбриел слегка улыбнулся. – Я всячески его отговаривал. Старался убедить, что вы взбалмошная девчонка.
Кейт насупилась. А что еще Гэбриел мог думать о ней, после спектакля, который она устроила ему той ночью. Забралась к нему в постель, набросилась на него как ненормальная. Потом, конечно, она в этом раскаялась.
Она смотрела на Гэбриела широко открытыми глазами.
– Вы все еще считаете меня капризной маленькой девочкой?
– Маленькой? Нет. Капризной? Лучше я промолчу.
Кейт не рассердилась. Наоборот, ей стало смешно.
Она подошла к карте Африки,
– Где этот затерянный город? – спросила Кейт. Гэбриел указал на дорогу к юго-востоку от Хартума:
– Здесь. В горах Абиссинии.
– Что там?
– Дикая природа, ураганные ветры. Местность почти безлюдная, если не считать одного-двух диких племен. Пришлось везти провизию на мулах. Во время засухи нам даже воду привозили.
– Папа об этом не писал. Гэбриел полистал дневник.
– Нет, не писал. Генри мало волновали неудобства. – Он внимательно посмотрел на нее. – Это наблюдение, я не критикую.
Вместо того чтобы прийти в ярость, Кейт вдруг почувствовала жгучий интерес к путешествиям. Интерес к нему. Она прислонилась к стене.
– Почему вы хотите написать книгу о моем отце, вместо того чтобы проводить время в развлечениях, как другие аристократы?
– Так, времяпрепровождение. – Отвернувшись, он пошел к рисунку, прикрепленному на стене, опустил перо в чернильницу и добавил немного тени к зверю с неестественно длинной шеей.
– Сомневаюсь, что вы просто хотите убить время. – Она последовала за ним. – Иначе снова отправились бы в путешествие.
– Я вам уже говорил, что восхищался преданностью Генри своей работе. Я не хочу, чтобы это забылось. А вы разве этого не хотите?
– Конечно, хочу. – Она подумала, что несправедлива к Гэбриелу, предвзято относится к нему. Подошла, взяла рисунок с изображением большого зверя, наблюдавшего из зарослей за стадом антилоп.
– Это кто?
Он взглянул:
– Леопард.
Глаза зверя и напряженная поза были такими естественными, что Кейт вздрогнула. Казалось, он вот-вот бросится на антилоп.
– У вас всегда был такой удивительный талант?
Гэбриел рассмеялся:
– Удивительный? Рисование создавало мне одни проблемы.
– Но ваши родители, наверное, гордились вами?
– Мама хотела, чтобы я стал священником.
– Вы, священником? – рассмеялась Кейт.
– Смешно, не правда ли? Мама заставляла меня часами стоять на коленях в церкви каждый день, замаливая грехи. – Он горько усмехнулся. – Я, естественно, взбунтовался. Сбежал из дома, когда мне исполнилось восемнадцать.
– И что вы делали?
– Путешествовал. Рисовал. Соблазнял женщин.
– А ваши братья? Какое будущее прочили им родители?
– Джошуа – военную карьеру. Это его вполне устраивало. Сейчас он капитан кавалерии. Майклу – титул и землю. Это все, что ему было нужно.
Гэбриел отвернулся и снова стал раскладывать рисунки. Она присела на край стола.
– Должно быть, непросто расти в тени двух старших братьев, – заметила Кейт. – Особенно если учесть, что они выполнили волю родителей, а вы – нет.