Искушение дьявола
Шрифт:
Горячий влажный бархат! Это была первая мысль, которая пришла ему в голову, когда его указательный палец осторожно раскрыл мягкие складки и скользнул в жидкую сердцевину. Девушка вздрогнула и схватила его за руку, но Гейбриел успокоил ее еще одним томным поцелуем.
– Все хорошо, – пробормотал он, не убирая пальца. Ему хотелось лишь одного – загладить свою вину, доставив ей как можно больше удовольствия. – Ты так прекрасна, милая! Я только хочу тебя потрогать. Ты мне позволишь?
Мора закусила губу, и на мгновение ему показалось, что она сейчас прервет его ласки. Но после
Он опять начал поглаживать ее лоно, постепенно проникая все глубже. Ее дыхание стало частым и прерывистым, а бедра приподнимались в такт его движениям – все выше, все быстрее… Увеличив ритм, он углубился дальше и тут наткнулся на препятствие – оно подтвердило догадки, которые только начали зарождаться в голове Гейбриела.
Это открытие наполнило его необъяснимой радостью. Значит, леди Мора все еще девственница! Кем бы ни был ее воздыхатель, он еще не успел овладеть ею физически.
Ликуя в душе, Гейбриел внимательно посмотрел на нее. Он хотел видеть, как она воспримет первую кульминацию. В ее глазах медленно росло удивление. Она была уже, награни…
«Ну же, милая», – мысленно подгонял он. Последнее, умелое движение его руки вынесло ее на вершину блаженства. Из уст девушки вырвался низкий пронзительный крик, она стиснула лацканы его сюртука, извиваясь и содрогаясь в мощном оргазме. Голова ее была запрокинута, на лице написан полный восторг.
Когда волна судорог, наконец, прекратилась, и она обмякла у него на коленях, пылающая и утомленная, Гейбриел в последний раз поцеловал Мору в губы и прильнул щекой к ее виску, довольно улыбаясь. Ему не было дела до собственного мучительно пульсирующего жезла, который упирался в ее ягодицы. Еще никогда он не испытывал такого восторга, даря наслаждение женщине и при этом ничего не получая взамен.
– Это было настоящее откровение, – тихо проговорил он, не в силах скрыть своего восторга от ее непосредственной реакции.
Но его слова возымели совсем не то действие, на которое он рассчитывал. Мора вдруг напряглась, а потом начала вырываться из объятий Гейбриела, упершись ладонями в его грудь.
– Отпусти меня, – прошипела она, – отпусти немедленно!
Захваченный врасплох, он повиновался и в немом оцепенении стал смотреть, как девушка сползает с его колен, поправляя на себе одежду.
Очевидно, случившееся напугало ее и подействовало на нее совсем не так, как на него.
Плюхнувшись на противоположное сиденье, Мора обхватила себя руками, удерживая на груди провисший лиф платья, и вперила в Гейбриела уже знакомый ему ледяной взгляд. После их сладкого перемирия это было так неожиданно, что он совершенно растерялся, не зная, что делать дальше.
– Милая… – начал он, но она перебила его резким восклицанием:
– Не смейте называть меня «милой»! Возможно, другие покоренные вами женщины были падки на ваши льстивые речи, но со мной это не пройдет! Я знаю, зачем вы все это устроили, и считаю вас презренным негодяем.
На щеке Гейбриела задергался мускул. Он прищурил глаза, вновь охваченный раздражением.
– Ну что ж, раз уж вам удалось раскрыть мой коварный замысел, будьте так любезны, посвятите меня в его подробности. Просто чтобы освежить мою память. Видите ли, я что-то не могу припомнить за собой ничего подобного.
– Только, пожалуйста, не надо разыгрывать из себя невинного ягненка! – Резко дернувшись, она подхватила с пола свой плащ и поспешно закуталась в него, будто пытаясь найти в его широких складках дополнительную защиту. – Вы всегда действуете подобным образом, когда хотите чего-то добиться от женщин, милорд? Изображаете заботу об их репутации, а затем, пользуясь моментом, соблазняете, заставляя вам подчиниться?
Ее обвинение задело Гейбриела.
– Вы думаете, я пытался вами манипулировать?
– А разве нет? Когда имеешь дело с вами, подобное предположение кажется вполне естественным. Ведь я не совсем такая женщина, которыми вы обычно интересуетесь, верно?
Он не мог этого отрицать. В постели он предпочитал опытных, зрелых партнерш – вдов, куртизанок и замужних дам, несчастливых в браке. Когда ему наскучивали отношения, они легко, без истерик, шли на разрыв. Но, похоже, за последний год его пристрастия изменились, и все из-за этой сумасбродной девчонки, которая сейчас сидела напротив!
Окончательно разозлившись, он взмахнул рукой, указывая на заметное вздутие у него под брюками.
– Вы, в самом деле, полагаете, что мое тело реагировало бы подобным образом, если бы то, что между нами произошло, было, всего лишь попыткой вызвать вас на откровенность?
Щеки девушки залились ярким румянцем. Она поспешно отвела глаза.
– Я не знаю.
– Черт возьми, Мора, послушай же…
– Нет! Я больше не желаю вас слушать. И я не позволю вам меня запугивать и допрашивать. Мои дела вас не касаются. Не могу поверить, что я – пусть даже на мгновение – забыла о том, какой вы низкий человек. Что я позволила вам… позволила вам…
Она сдавленно охнула, вскочила и, рывком распахнув дверцу, метнулась из кареты. Все произошло так быстро, что Гейбриел не успел ее остановить. Он только сейчас заметил, что их экипаж, наконец, прибыл на Белгрейв-сквер и стоит у тротуара, недалеко от городского дома Олбрайтов.
Ее фигурка, закутанная в темный плащ, казалась всего лишь неясным силуэтом. Гейбриел увидел поднятый кверху овал лица и сердито, сверкающие глаза.
– Отныне держитесь от меня подальше, милорд, – предупредила Мора дрожащим от гнева голосом. – Только попробуйте когда-нибудь ко мне приблизиться!
Не дав ему ответить, она резко развернулась и зашагала к конюшням, тянувшимся за рядом домов.
Он сидел, растерянно глядя ей вслед и страдая от неутоленного желания. Какие тайны она скрывает? Этот вопрос по-прежнему оставался загадкой.
Злобно выругавшись, Гейбриел закрыл дверцу кареты, поднял с сиденья перчатку и натянул ее на руку, потом сжал пальцы в кулак. Он еще никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным! Итак, Мора продолжает шагать навстречу собственной погибели, а ее отец, как видно, не способен ее приструнить.