Искушение Фрейи
Шрифт:
Он сжал зубы так, что желваки заходили на скулах.
– Ещё раз нет. Это уже слишком.
Я помолчала немного.
– Это единственное условие. Клянусь. Больше не будет никакого шантажа. Я стану самой покладистой женой на свете… по крайней мере, постараюсь, - быстро добавила я.
Судя по лицу, внутри него началась борьба. Я воодушевилась.
Обошла стол, уселась рядом и положила голову Мэлу на плечо.
– Ты просто подумай, как эта ситуация выглядит с моей стороны. Представь, как мне будет тяжело жить в твоей стране, зная, что всё продолжается вот так, как сейчас. Ты же сам понимаешь!
Он вздохнул и взял мои пальцы в ладонь. Осторожно погладил.
– Ты хоть сама понимаешь, чего просишь?
Я кивнула.
– Угу. Всего лишь сходишь в гости, поговоришь по душам с девочками. Видишь, какая я у тебя замечательная, почти что не ревнивая, как я тебе доверяю?
Он заскрипел зубами. Я продолжила, всё более проникновенным голосом.
– Если увидишь, что девочка уже замуж вышла и больше не страдает, так и замечательно! Или парня нашла хорошего. Вот и нечего больше волноваться. Но если всё не так… Мэл, я хочу, чтобы ты им объяснил. Каждой. Что выбрал меня, а не её, не потому, что в ней что-то не так. А просто иногда нужно дождаться того самого, единственного человека. И чтоб обязательно убедил, что она такого дождётся. Ты не представляешь, как это горько, думать – что же не так во мне, что человек, которого я люблю, меня не выбрал. Я знаю, у них у многих эта мысль. Не даёт покоя. Медленно пожирает изнутри. Постарайся объяснить, пожалуйста! Иначе не будет мне покоя. Нам обоим не будет покоя, понимаешь?
Он молчал. Хмуро смотрел в пустоту перед собой. Но не возражал больше.
Я решила привести последний аргумент. Эта идея пришла мне в голову внезапно под утро, и показалась особенно удачной.
– И ещё от меня лично передай. Все, кто захотят, кто поймёт, что так и не вышло отпустить – пусть приезжают в Гримгост. Я поговорю с братом, он всё устроит. Вы же хотели между нашими странами наладить культурные связи? Пусть девушки приезжают. Пусть остаются насовсем, если понравится. Если прошлое слишком цепко держит. Если кто-то из них поймёт, что видеть наше с тобой счастье слишком больно… пусть приезжают сюда. Начать жизнь с чистого листа. На новом месте, где тебя никто не знает. Иногда это может изменить судьбу. Я знаю по себе.
С видом обречённого на плаху Мэл подвинул к себе лист бумаги. Взял в руки перо, обмакнул в чернила.
– Только потом не жалуйся. Это ты сама придумала.
Когда на белом листе бумаги появилась цифра один и аккуратным мелким почерком стало выписываться первое имя – я вспыхнула и как ошпаренная вскочила со скамьи. Торопливо пересела на другой край стола, подальше. Чтоб не было вообще ни малейшего соблазна подглядывать.
Подозрительно быстро и уверенно Мэл писал строчку за строчкой. Иногда задумывался. Но не так уж часто.
По мере того, как строчек становилось всё больше, внутри меня поднималась волна кровожадного гнева. Она ударила в голову и заволокла глаза алой пеленой. Пожалуй, я слегка переоценила свою не-ревнивость. Какой там завтрак! Я забыла о еде и, сжав кулаки под столом, думала только о том, как бы не взорваться.
Нет, я, конечно, подозревала, что имён будет много. Но чтоб настолько!!
– Что смотришь? – с мстительным удовлетворением поинтересовался Мэлвин. – Иди лучше, ещё бумаги принеси!
Я вскочила и выбежала за дверь, оглушительно хлопнув ею. С потолка посыпались мелкие осколки льда.
Глава 44
Глава 44
Битый час я раздражённо меряла шагами спальню.
Но потом всё же остыла, и пришла к решению – раз сама придумала этот безумный план, придётся терпеть. В конце концов, знала, за кого замуж соглашалась идти. Не за монаха целомудренного. Вообще нет.
Конечно, теперь план уже не казался мне таким уж удачным.
Но я по-прежнему верила, что если хоть одной девушке, хоть одной мятущейся, раненой душе это принесёт спокойствие… значит, всё было не зря.
Мне не хотелось строить счастье на осколках чужого. Иначе не будет мне покоя в новом мире, в котором я планировала основательно пустить корни. Уже сейчас мысль о том, чтобы вернуться – от вечного холода и льдов Гримгоста снова вернуться к зелёным чащам и синим небесам Таарна, к тёплому дереву вместо промозглых ледяных стен, к аромату костров и гулу пчёл над цветочными полянами – вызывала во мне дрожь предвкушения. Там были люди, которые хотели назвать меня дочерью. Там была Нари…
Единственное, чего там не было, и понимание этого грызло меня изнутри… мой брат.
Но по этому поводу у меня тоже начинал вырисовываться смутно кое-какой план.
Мне надоело мёрзнуть в кое-как наброшенной на голое тело простыне. Я сменила её на штаны и просторную рубашку Мэла, которую за эти дни у него полностью отжала.
И вздохнув, решительно направилась обратно.
Мэл сидел на том же самом месте, где я его оставила – сложив мускулистые руки на голой груди, буровил дверь хмурым взглядом. Когда меня увидел, его глаза потеплели.
– Что, решил, я собралась снова надуться на пару месяцев? – приподняла бровь я. Стараясь, чтоб по моему лицу нельзя было прочесть, о чём я думаю. А думала я, что всё-таки зрелище полуголого жениха в одной простынке – именно то зрелище, которое действует на меня умиротворяюще. Ещё и к завтраку без меня не притронулся. Лапочка же – когда хочет.
– Хорошо, если только на пару, - вздохнул Мэлвин, и потянулся ко мне обеими руками.
Усадил к себе на колени.
– Мне выбросить список? – уточнил коротко.
Я упрямо покачала головой. Он уже мудро спрятал его куда-то, подальше от глаз моих. Только чернильница сиротливо стояла на краю стола. И основательно покрытое кляксами перо.
Вздохнув, он обнял меня обеими руками крепко-накрепко, и уткнулся лицом в шею.
Мы замерли так и сидели какое-то время не шевелясь, опасаясь расплескать то новое и сильное чувство, которое возникло между нами.
Никогда не будет просто. Не с нашими характерами.
Но мы обязательно справимся.
Если он станет ждать и обнимать, как сейчас. Если я больше не буду прятаться, и начну возвращаться.