Искушение Фрейи
Шрифт:
Правительница Таарна переводит взгляд с него на меня и обратно, а потом всплеснув руками, восклицает:
– Но какое же счастье! Ты ещё не успел на ней жениться! Ну хоть на одной свадьбе побываю.
Только тут я наконец-то прихожу в себя и как следует пихнув Мэла в бок, пытаюсь вывернуться из его рук. Мои трепыхания приводят к тому, что меня подгребают
Мать Мэлвина ещё и добивает:
– Мэл, наконец-то ты привел домой девушку!
Ужасно удивляюсь. Этому оболтусу на вид лет двадцать пять-двадцать шесть, не меньше! В жизни не поверю, что у него до сих пор не было девушки. А сама наконец-то выкручиваюсь каким-то чудом из цепких лап и ретируюсь подальше, к столу. Заявляю во всеуслышание:
– Я не его девушка!
Снова прекращается шелест страниц в книге Арса. Деймон смотрит на меня с таким восторгом, что мне становится неуютно.
Мать недоуменно переводит взгляд на Мэла.
Он невозмутимо машет рукой.
– Не обращай внимания, мам! У неё стадия отрицания. Скоро смирится.
Вот же… этот невыносимый человек вообще знает слово «нет»?! Такое чувство, что этого слова просто-напросто не существует в его лексиконе.
Он впервые поворачивается ко мне. Глаза в глаза. Наши взгляды сталкиваются. Мой растерянный и его – смеющийся. Я смотрю на него и вижу в совершенно новом свете. Словно все те мелочи, которые меня подсознательно цепляли и заставляли волноваться, сложились в единую картину.
Значит, мне не показалось, что он напомнил мне Бьёрна. Просто думала, идиотка, что все таарнцы похожи – а это было семейное сходство.
Неловкая сцена прерывается самым неожиданным образом.
В воздухе между мной и Мэлом вспыхивает облако синего тумана. Он приобретает очертания невысокой человеческой фигуры. Из которой материализуется девчушка лет семи, одетая в просторное тёмно-серое одеяние до пола, напоминающее здоровенную рубаху, в которую её хрупкая фигурка закутана, как спящая летучая мышь в крылья. У нее копна тёмных кудрей… и конечно же, разумеется, ярко-синие глазищи в пол-лица.
Ребёнок смотрит на меня
– Блондинка! И почему я не удивлена. Вот бы хоть раз брюнетка, или лучше рыжая!
Меня будто окатывает ведром ледяной воды. Что-то противно бьёт в солнечное сплетение.
Перевожу пристальный взгляд на Мэла.
– А говорили, в первый раз девушку приводишь.
Он выдерживает мой взгляд прямо и не отводя свой, как невинная колдунья на допросе у инквизитора.
– А ты говорила, что ты не моя девушка. Вредина, поверь, действительно в первый раз!
– Остальных не приводил, - меланхолично замечает дитя. Лицо Мэла приобретает неописуемое выражение – как будто прямо сейчас ему невыносимо жаль, что детей нельзя шлёпать. Впрочем, может у них в Таарне какие-то свои правила?
Он аккуратно берёт сестру за плечи, разворачивает, и с придачей лёгкого ускорения направляет в сторону матери, которая вернулась к тексту.
– Иди-ка, мелочь, погуляй! Если не видишь, тут взрослые разговаривают.
Сощуриваю глаза.
– Зачем ты? Я бы, например, с огромным удовольствием лучше с ней поболтала. Так кого ты там «не приводил»?
– Мирей, дорогая, помоги мне с хлебом! – поспешно просит мать и протягивает к ней руку.
«Хлопок» в воздухе – и ребёнок перемещается на несколько шагов к ней ближе.
– Выпендрёжница мелкая, - фыркает Мэлвин и усаживается на лавку рядом со мной, перекинув ногу, как на лошадь. Я выпрямляюсь гордо и делаю вид, что не замечаю, что он слишком близко.
В то время, как всю меня внутри терзает и сжигает странная злость, которая требует выхода. Но я в гостях, поэтому стараюсь держаться. Хотя больше всего хочется запустить в Мэла чем потяжелее, чтобы стереть с его лица вот эту ухмылку, с которым он любуется моим раскрасневшимся сердитым лицом. Я абсолютно точно знаю, что мои щёки предательски алеют, судя по тому, како жар ощущаю на них. Хочется приложить ладони и остудить. Но я изо всех сил пытаюсь не вести себя как ревнивая дура, которой, без сомнения, не являюсь.