Искушение любовью
Шрифт:
Ну как будто с Лили писали! — вырвалось вдруг у Жени, и она испугалась этой своей мысли.
«При приеме барбитуратов в течение многих лет появляются признаки органического поражения мозга и психопатических изменений личности. Наблюдаются маскообразное лицо, мышечная скованность, багрово-синюшная окраска кистей, стойкая депрессия, злобность, лживость, эгоизм, льстивость».
Брр! — Женя передернула плечами. — Такие злобные фурии с неподвижными лицами, синюшными руками и передвигающиеся как роботы, медленно и толчками. Мрачные и тоскливые, как сама
«При резком и полном отказе от барбитуратов развиваются тяжелые, подчас опасные для жизни, состояния. На 3-6-й день после прекращения приема снотворных появляются эпилептиформные судороги с прикусыванием языка и потерей памяти на прошедшие события. Перед наступлением судорог, как и при эпилепсии, больные мечутся в ожидании катастрофы или чего-то страшного, пугающего их».
Женя закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Она все поняла! Третья жена Красовского металась, потому что чувствовала приближение припадка. И упала резко и неосторожно, как все эпилептики. И сознание она потеряла и не помнила потом ничего от приступа эпилепсии. А пока муж суетился, «скорую» вызывал, судороги прошли! Они ведь разные бывают, и, чтобы их распознать, нужна настороженность. Третья жена Красовского упала в судорожном припадке, а потом ударилась виском. И изменения в самом мозге не только травматические! А какие?
Женя не решалась думать о том, что стало уже очевидным, но вместе с тем и чудовищным! Третья жена Красовского умерла от абстиненции, которая протекала в виде эпилептического припадка! Но это значит, что она была барбитуратоманкой! «Этого не может быть, — не поверила Женя. — Зачем нужно было играть в смертельные игры и резко бросать прием снотворных? Опять никто не предупредил?»
Женя вдруг поняла, что мысленно соединила первую и третью женщину: одна зачем-то выпила таблетку, когда не надо было, и умерла, а другая не выпила, и тоже умерла! Где логика? Бред какой-то! Женя отложила учебник и подошла к окну.
«Но Лилька, Лилька ведет себя в точности, как написано в учебнике: стала как тень, не спит и не ест! Думай, Женя, думай!»
Женя начала ходить по комнате. Вся картинка событий вдруг развалилась как карточный домик. Логика рассуждений в какой-то момент исчезла, растворилась, а Женя даже не заметила в какой.
«Успокойся, — стала она себя уговаривать, — давай выпьем чаю! Крепкого, сладкого, с лимоном!»
Женя направилась в кухню и включила там свет. Она, не заметив, как город погрузился в тишину ночи, механически поставила чайник на плиту и села на стул.
«Нужно еще раз пройтись по фактам, только по фактам! Смерть первой жены. Внезапно. Будучи нетрезвой, она приняла обычную дозу снотворного и умерла от угнетения дыхания и сердечно-сосудистой деятельности. Попросту говоря, потеряла сначала сознание, потом перестала дышать, и у нее остановилось сердце. Все очень быстро, за несколько часов. На вскрытии — алкоголь и нембутал в крови, а в мозге... Стоп! Множественные кровоизлияния! А это и есть признак долгого приема барбитуратов, считай — барбитуратовой наркомании! Хватит сомневаться, у нее было не острое отравление барбитуратами, а хроническое! Первая жена Красовского тоже была барбитуратоманкой!
Третья
Женя подумала об отравлении впервые так ясно.
«Хорошо, — решила она, не замечая, что вода в чайнике закипела. — Предположим, что все три женщины были наркоманками. Тогда смерть второй жены очень логично вплетается в эту версию: эпилептический припадок у нее тоже был наркотической природы. Но тогда и она вдруг решила перестать принимать таблетки! Ведь судорожные припадки — это признак абстиненции, полного отказа от таблеток! И начинаются эти судороги не в первый день отмены!
И какой же токсикоман будет сознательно доводить себя до такого состояния? Опять какая-то несвязуха, — решила Женя. — Все три женщины, как сговорившись, к концу первого года их замужества совершают одни и те же нелепые поступки, прямиком ведущие их к смерти. Или я сошла с ума, или не хочу видеть очевидного!»
Женя наконец обратила внимание на шумевший чайник и выключила газ.
И еще одного не могла понять Женя: зачем пить какие-то допотопные барбитураты, которые давно уже взяты под контроль из-за большой опасности привыкания к ним! Сейчас так много других, гораздо более безопасных снотворных. Во всяком случае, молодой здоровой женщине, страдающей бессонницей, ни один врач в наше время барбитураты не выпишет! Архаизм какой-то! В пятидесятые годы — это понятно, там выбирать особо не приходилось, но сейчас!
Не могли эти три женщины употреблять снотворные сами — это очевидно. Даже если предположить, что все они как одна страдали бессонницей и что Красовский в связи с этим водил их к одному и тому же знакомому врачу, ничего, кроме барбитуратов, не знающему! Не мог этот врач назначить ни одной из них барбитурат, не говоря уж о том, чтобы всем трем по очереди!
«Не трем, а четырем, — ахнула про себя Женя. — И Лиля с ними тоже. У нее вся клиника на лице. Клиника чего? Чего, Женя? Думай! У них у всех что-то разное! Да, барбитураты, но по-разному как-то!
Резкая отмена и судороги — у второй и третьей. У первой — отравление. Сначала выпила алкоголь, а потом — таблетку. Стоп! Почему выпила? А если она не знала, что пьет таблетку? Она и не собиралась ее пить! Таблетки подложили потом, когда она потеряла сознание! Она не знала, что выпила снотворное! — Женя вдруг поняла все. — Всех женщин поили снотворным, но тайно от них! Они и не подозревали об этом! Но зачем? Из них делали токсикоманок. Зачем?
Чтобы убить, резко прекратив давать снотворное. Первая жена просто «не успела» дойти до этой стадии! А Лиля? А у нее относительная абстиненция! Ее поят небольшими дозами, и потому ей так плохо. Дозу увеличивают, но очень медленно. Она иногда вдруг начинает чувствовать себя лучше, когда дозу добавляют, но это так быстро проходит, что она и не замечает этого!