Искусство французского поцелуя
Шрифт:
— Да ничего, выпиваю с подружками, Эмма! — удивился Гийом. Язык у него слегка заплетался — Все совершен-но невин-н-но.
— Ну конечно! — злобно выплюнула Поппи, заглянув в номер, где порхали с места на место четыре старшеклассницы разной степени оголенности.
Одна недвусмысленно потирала нос, что подтверждало слова Эдгара о кокаине. Сердце у меня ушло в пятки.
Гийом обернулся и пожал плечами.
— Мы тут играем в покер на раздевание, — добавит он и гордо приподнял бровь. — Я выигрываю! Поздравьте меня!
—
— Во Франции вообще есть законы о несовершеннолетних? — шепнула я Поппи.
Та кивнула.
— О, Эммочка, они все совершеннолетние! — воскликнул Гийом, видимо, услышав меня. — Я не дурак, я заранее проверил их паспорта!
Я оторопела, но тут подключилась Поппи:
— Черт подери, Гийом! Ты же знаешь, что через четыре недели состоится презентация твоего альбома! Ты знаешь, сколько сил и денег в тебя вложила «KMG»! А знаешь, сколько репортеров и фотографов поджидают тебя в вестибюле, мечтая разрушить твой светлый образ?!
— Классный будет пиар! — покачнувшись, воскликнул Гийом. Он перевел взгляд на меня, но, видно, не смог сосредоточиться, потряс головой и отвернулся. — Любой пиар хорош, разве нет?
— Нет! — закричала Поппи. — Мы пытаемся сделать из тебя Само Совершенство! А ты, видно, твердо решил усложнить нам задачу — Она вздохнула и осмотрела комнату. — Allez-y! — крикнула она девицам и властно хлопнула в ладоши. — Все вон!
Затем она что-то проговорила по-французски, и девушки спешно засобирались.
— Что ты им сказала?
— Что мы вызвали полицию, — ответила Поппи, — С наркотиками во Франции строго.
— Поппи! — обиженно крикнул Гийом. — Ты испортила мне веселье!
Она бросила на него сердитый взгляд.
— Когда-нибудь, Гийом, ты угодишь в передрягу, из которой мы не сможем тебя вытащить.
Он робко пожал плечами и подмигнул мне, словно сообщнице.
Я проглотила ком в горле и попыталась напустить на себя злой, а не влюбленный вид.
Глава 6
Через десять минут мы с Поппи, зажав с двух сторон Гийома, ехали в лифте. Охранники выпроводили девчонок по черной лестнице, переодев в форму коридорных, которую Эдгар нашел в кладовке на одиннадцатом этаже.
— Никак не пойму, почему мне нельзя было слинять вместе с ними, — обиженно проговорил Гийом.
— Все уже знают, что ты здесь! — урезонила его Поппи.
— И?
— И, — раздраженно сказала моя подруга, — единственный способ выйти из положения — соврать, будто слуга, позвонивший в газеты, попросту ошибся, и ничего плохого в твоем номере не происходило.
— Не вижу логики, — пробормотал Гийом.
— Конечно, не видишь! Ты же сумасшедший.
Я смотрела прямо перед собой и тщетно успокаивалась, мысленно приговаривая: нет, Эмма, тебя вовсе не заперли в лифте с двумя
— Так, может, стоит немного подумать? — предложила я.
— Нет, надо как можно скорее спуститься и отвлечь внимание прессы от девушек. Иначе их обязательно кто-нибудь заметит, а уж они-то расскажут, как все было на самом деле.
— А мы что будем рассказывать?
— Понятия не имею.
Ее лицо помрачнело. Еще чуть-чуть, и Поппи расплакалась бы.
— Так, не волнуйся, — медленно проговорила я и взяла подругу за руку. — Что-нибудь придумаем.
Словом, пока они с Гийомом грызлись в лифте, я отчаянно пыталась забыть о красоте Гийома и составить хоть какой-то план.
— Говорить буду я, хорошо? — сказала я, поглядев мимо Гийома на измученную Поппи, когда наш лифт остановился на первом этаже. — Ты же сможешь перевести мои слова на французский?
Поппи бросила на меня озабоченный взгляд.
— А ты точно справишься, Эмма?
— Да, — твердо ответила я.
Разумеется, думала я иначе.
— Ну, то есть, ты не обязана…
— Знаю, не волнуйся.
Мы как раз успели договорить, потому что двери лифта открывались невыносимо медленно: сперва лифт встал, подергался на месте, затем дверь со скрежетом приоткрылась, и мы, наконец, вылезли из ржавой, громоздкой, местами позолоченной клетки, которую давно пора почистить антикоррозийным средством.
Когда мы вышли и вокруг лихорадочно засверкали вспышки, я была уже готова. Ну, почти.
Пресса проявляла к Гийому куда больше интереса, чем я ожидала. В «Бой банде» мне ничего подобного испытывать не доводилось, даже когда «407» были на пике популярности. Конечно, я слышала, что европейские журналисты безжалостны и неумолимы, особенно когда дело касается звезд, но не до такой же степени! Десятки взбудораженных репортеров и фотографов на разные лады выкрикивали имя Гийома.
«Я спокойна», — уверяла себя я. Осознание того, что придется взять ситуацию в свои руки, немного меня встряхнуло.
Расхрабрившись, я уверенно вышла из лифта. Следом шла Поппи, ведя за собой оробевшего Гийома.
— Mesdames et messieurs, — быстро начала моя подруга, когда мы приблизились к импровизированной сцене в правой части вестибюля.
Она подняла руки, и толпа журналистов постепенно утихла. Сработало несколько вспышек, и Гийом самодовольно улыбнулся в камеры, словно не понимая, что все собравшиеся готовы съесть его с потрохами.