Искусство французского поцелуя
Шрифт:
— Эдгар, объясни нам, что случилось! — попросила Поппи.
— Oui, — с серьезным видом кивнул охранник. — После ужина Гийом вернуться la chambre… как это… в номер, с четыре молодых девушка.
— Ты был с ним?
— Oui. «KMG» просить нас провожать его, но он нас все время терять. — Эдгар закатил глаза. — Теперь on est dans un beau pйtrin.
— Что-что? — спросила я Поппи.
— Вляпались мы, одним словом, — тихо ответила она.
— И не говори.
Эдгар странно на меня
— О'кей, молчу.
Я вздохнула и напомнила себе, что надо быть осторожней с английскими выражениями.
— Эдгар, не обижайся, так говорят в Америке, когда с чем-то соглашаются. Расскажи нам, что произошло, когда они закрылись в номере?
Охранник кивнул.
— Включить музыка. — Он покосился на своего невозмутимого напарника. — И был смех. Гийом заказать еду в номер, и le serveur заметил девушки. Les journalistes приехать через двадцать минут, поэтому мы думать, что их звал le serveur.
— Кто-нибудь из репортеров здесь уже был? — спросила Поппи.
— Oui. Мы их прогнать. Они внизу ждут… как это… как стервятники. Хотят поймать Гийома и девушки.
— А сейчас там что происходит? — Я кивнула на дверь.
Эдгар с Ришаром переглянулись.
— Не знать, — медленно ответил Эдгар и робко посмотрел на мою подругу.
— Ничего страшного, мы с Эммой работаем вместе, — объяснила ему Поппи. — Она поможет Гийому выпутаться, так что рассказывай.
— Там наркотики… У Гийома всегда наркотики. Он сам не принимать, никогда. Это для девушки. Гийом сумасшедший, ему не надо наркотики, чтобы стать больше сумасшедший. Как говорят во Франции, il est marteau. И я думать, он делает любовь с девушки.
— Что, со всеми сразу?! — изумилась я с отвращением и восхищением одновременно.
Эдгар рассмеялся.
— Не знать. А разве рокеры так не делать?
Я откашлялась.
— Выходит, наркотиками балуются девочки?
— Oui.
— И какими? Что за наркотики?
Эдгар снова робко взглянул на Поппи.
— La cocaine.
— Ну, все, идем в номер, — вдруг заявила я.
Эдгар удивленно на меня посмотрел.
— Да? — не поверила своим ушам Поппи.
Я вздохнула и глянула на часы: было уже полтретьего утра, — Да!
Эдгар с Ришаром переглянулись и дружно посмотрели на Поппи, которая только пожала плечами, как бы говоря: «Что ж, придется делать, как велит эта полоумная американка!» Вот и правильно.
Я постучала в дверь. Никто не ответил. Я подождала с минуту, откашлялась и постучала снова.
— Не открывают, — вежливо заметила Поппи через несколько секунд, которые показались мне вечностью.
— Да, вижу, — буркнула я и постучала в третий раз.
Ответа не было, а музыка, кажется, зазвучала еще громче.
— Bon, je vais frapper а la porte.
Мое имя он произнес как «Эйма», но мне было все равно — пусть хоть Бобом назовет, лишь бы впустил нас в номер!
Охранник грохнул в дверь с такой силой, что она чуть не слетела с петель. Никто не подошел. Эдгар забарабанил еще сильнее. Через секунду музыка внутри умолкла.
— Qu'est-ce qui se passe? [11] — раздался из номера мужской голос.
Эдгар проорал что-то на французском и тут же перевел для меня:
— Я просил открыть дверь, потому что к нему хотят еще две девушка.
— Молодчина!
Через секунду дверь отворилась: на пороге стоял самый красивый мужчина на свете.
11
Что происходит? (фр.).
— Знакомься, это Гийом Риш, — пробормотала Поппи.
Знаю, невежливо пялиться на людей, но темноволосый Адонис, застывший в дверях, несомненно, привык к восхищенным взглядам. От его темных густых волос изумрудных глаз и точеного лица у меня перехватило дыхание. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов чтобы напустить на себя строгий и рассерженный вид. Гийом оказался в тысячу раз сексуальней, чем на любых фото. Не слишком возвращало к реальности и то, что он был в одних джинсах с заниженной талией (верхняя пуговица не застегнута), а более красивого мужского тела я в жизни не видела.
— О, Поппи! — воскликнул Гийом, просияв. — Хочешь присоединиться? — Он внимательно осмотрел меня и улыбнулся. — Даже подругу с собой привела!
Я продолжала тупо глазеть на него, поражаясь тому, какой хороший у него английский. Если бы он правильно выговаривал «р» и не тянул последние слоги, я бы приняла его за американца.
— Эмма, это Гийом Риш, — сказала Поппи, торопливо кивнув ему, потом мне. — Гийом, это Эмма.
— Ты такая красавица, Эмма! — воскликнул он, подмигнув, отчего я немедленно залилась краской, и на французский манер расцеловал меня в обе щеки. — В моем вкусе!
— Слушай, я не в гарем ее привела, — вмешалась Поппи. Гийом вопросительно уставился на нее, потом на меня. — Она — твой новый агент по печати и рекламе.
Гийом поцеловал мою руку, еще раз окинул меня внимательным взглядом и робко улыбнулся.
— Конечно! Я это и имел в виду! Такие агенты как раз в моем вкусе. Вечно ты плохо обо мне думаешь, Поппи.
— Ну-ну, — пробормотала моя подруга. — И всегда без причин…
— Итак, что тут происходит, Гийом? — спросила я, сердито подбоченившись.